Моя темная «половина»

– Заткнись, – осадил его старший родственник. – Может, не она, а ты сам, все может быть… Но тогда подумай хорошенько, кому следует мстить, прежде чем кидаться на своего родного дядю, который из-за благополучия твоей матери, да и вас, оболтусов, обрек себя на длительную изоляцию у черта на рогах, как иногда выражается моя невеста!

– Невеста? – как-то затравленно переспросил мальчишка и покосился сначала на ухо Кира, полуприкрытое растрепанными волосами, а потом и на шарту, в котором сидели мы с Лирэн-Кули.

– Именно! Еще раз оскорбишь ее, ноги вырву, идиот, – вполне серьезно пообещал мой жених, – будешь неделю в лазарете валяться и новые отращивать. – Сказав это, он отпустил племянника и встал.

Мий-Кули тоже поднялся. Протянутую дядей руку он, естественно, не принял.

– Ну? – спросила меня глава рода, по-сестрински хлопнув по плечу. Я аж прогнулась под тяжестью ее небольшой с виду ладони. – Когда свадьбу играем?

Задумчиво посмотрев на белокожую женщину с кучей мелких косичек, завязанных в хвост, перевела взгляд на идущего Кира, которому услужливый дом опустил на землю крыльцо, и, встав с кресла, честно ответила:

– Без понятия.

Тем же вечером, забрав из главного шарту гитару, кактус и купленные на рынке вещи, я переехала в дом жениха. Но не успели мы сесть ужинать, как явился Сэн с важным разговором все про ту же пресловутую гайю Белоснежную и ее беглых прихвостней. Судя по всему, у него допросить Многоликого получилось куда лучше, чем у моего мужчины. И хотя о мертвых плохо не говорят, но я уже тихо ненавидела эту самую гайю, из-за которой, как выяснилось, случилось столько всего плохого.

В довершение вечера Кир-Кули попросил одолжить ему на время говорящий кактус, взамен же обещал мне подарить чуть позже что-то особенное. На этой интригующей ноте я и отправилась спать, ибо сидеть и клевать носом под аккомпанемент скучного мужского разговора было неприлично и неудобно. Мне неудобно.

Так что, помахав обоим магам ручкой, я ушла в свою комнату, разворошила кучу вещей из жизни до амнезии, нашла там просторную футболку с радостно скалящимся черепом, черное белье и носки. После водных процедур натянула все это на себя и довольная завалилась спать. Здесь я чувствовала себя спокойно и уютно. Может, потому что была… дома?

Той же ночью в шарту Кир-Кули…

На этот раз сон унес меня не на небеса, а на твердую поверхность. Петляющая между каменными глыбами дорожка была холодной и немного скользкой. Свет необыкновенно ярких и крупных звезд подсвечивал острые грани и полупрозрачную сердцевину валунов, похожих на осколки стекла. По обе стороны от тропы тянулись ввысь безжизненные скалы, а по каменистой поверхности моего пути стелился сизый туман.

Я уверенно шагала, ловко перескакивая наиболее скользкие на вид участки дороги. Отсутствие обуви почему-то нисколько не смущало и не вызывало неудобств. Даже забавляло – полосатые носки вместо сапог смотрелись оригинально. Ступни не мерзли, не мокли и вообще не испытывали никакого дискомфорта, как, впрочем, и я сама. Мне было легко, удобно и… любопытно. Куда приведет эта странная тропа, а главное, к кому? Хотя нет, в том, что меня ожидает новая встреча с Кей-Кули, я не сомневалась.

Предчувствия не обманули. Фигуру призрачной девушки в черном платке, повязанном на манер банданы, я заметила сразу. Очень уж она выделялась на серо-сизом фоне пейзажа. Сотканного из тьмы коня сегодня рядом с ней не наблюдалось, зато вокруг кружили диковинные птицы, похожие на клочки черного тумана.

– Кей, здравствуй! – приветливо махнула ей рукой, едва не перейдя с шага на бег.

Праматерь рода Кули обернулась на мой крик, кивнула, но навстречу не пошла. Вместо этого снова уставилась куда-то вниз. Она так и стояла на краю обрыва, к которому вывела меня горная тропа, и задумчиво смотрела в кишащую туманными птицами пропасть, на дне которой виднелся силуэт каменного моста.

– Что это? – спросила я, подходя ближе.

– Тайлишес, – ответила призрак и, не дожидаясь очередного вопроса, пояснила: – Это ущелье в первом мире Тайлаари, где спрятан одноименный храм древних, в котором заточили мою девочку.

– Но как мы… – Я замолчала, пытаясь четко сформулировать мысль. Ведь она говорила, что антураж сна составляют фантомы, а сейчас мы стоим и смотрим на… На что? На плод ее воображения или на настоящие подступы к затерянному в горах храму?

– Это иллюзия, Зоя, – поняла мои метания Кей-Кули. – Именно таким я помню это жуткое место. Но знаешь, – она подняла голову, глаза ее лихорадочно блестели, а на бледных щеках разливался румянец, – с того дня, как ты надела браслеты, я начала чувствовать. Понимаешь? Словно ко мне вернулась прежняя жизнь и мое родное тело. Я даже запахи улавливаю, ты представляешь?! – восторженно сообщила она.

– Но почему? – Я была озадачена.