Моя темная «половина»

А аше-ар уже сражался, отбивая магией удары невидимок. Его руки горели серебристым пламенем, без конца создавая все новые энергетические шары, а глаза хищно светились. Он то кружился на месте, то отскакивал в сторону, пригибался или перекатывался, а то и вовсе перепрыгивал через ближайшие валуны и оттуда уже бил в пустоту. Это смотрелось странно и жутко, будто на него нападали не конкретные твари, а весь окружающий пейзаж.

Как именно Кир вычислял противников, я не знала. Мне казалось, что он бьет в никуда, но снаряд достигал цели и из воздуха выпадало очередное человекоподобное существо с серой кровью и лицом, идентичным его собратьям. Таких клонов мой жених положил уже штук пять, а они продолжали атаковать, изматывая пусть сильного, но и не бесконечно выносливого мага.

Новый удар…

И еще одно залитое серой жижей тело молча свалилось со скалы. А на белой коже аше-ара растекались красные разводы от полученных ран, и карликовый киприн, что кружил над его головой, с каждым разом становился все меньше. Я сжала кулаки в бессильной ярости, потому что мне страшно… за Кира, не за себя.

– Развей щит! – крикнула ему.

Но он не слышал. Или не слушал?

Надо помочь, я должна, я могу! Ведь световых пятен, мелькающих между валунами, по-прежнему было много, и два из них – небольшие, но особенно яркие – стояли поодаль, будто наблюдали. Дети? Нет, скорее уж злобные карлики с писклявыми голосами. И у меня был шанс прихлопнуть их всех одним махом, не дожидаясь, пока они убьют Кир-Кули. Надо было быстрее пробить защиту и дотянуться до врагов, а потом просто пить, пить, пить… невзирая на вкус и качество энергетической еды.

Взлетевшие вверх валуны, большая часть которых выглядела попросту неподъемной, заставили меня замереть, а обрушившийся на нас с блондином камнепад – и вовсе закричать от ужаса. К счастью, моя магическая клетка выдержала, и каменный дождь отлетел от нее, не добравшись до цели. А вот аше-ар словно сгинул.

Жив или…

Думать о плохом не хотелось. Зато мстить – очень даже! За любимого мужчину, за себя, за Кей-Кули и ее дочку, за все что угодно, лишь бы виновные поплатились. Ведь мы им ничего не сделали, просто пришли сюда, а они… твар-р-ри! Ярость – отличный стимул для действий, а Коготь дракона, как выяснилось, прекрасное разрушительное средство. Мне не пришлось ломать чары с помощью вампирского дара, я разодрала магическое плетение руками, которые покрылись кристаллической коркой, будто перчатками. И, выбравшись из невидимой клетки, отпустила на охоту беснующуюся тьму.

Из воздуха теперь выпадали не гуманоиды, а мумии. Высушенные, выпитые, безжизненные. Но мне было мало, я хотела добраться до хозяев этих молчаливых марионеток.

– Цып-цып-цып, мои хорошие! – мрачно позвала их, все больше входя в образ вселенского зла.

Но на призыв откликнулись не мерзкие карлики, а все те же недобитые валуны, которые снова взмыли вверх и посыпались на меня. Вот только спасительного купола надо мной больше не было. Зажмурившись, я приготовилась к быстрой и болезненной смерти.

Секунда, две, три…

Либо смерть оказалась на редкость гуманной, либо я по-прежнему жива. Медленно открыв глаза, увидела серебристые искры, кружащие над моей головой, а над ними стремительно рассыпающиеся на части камни. Какая знакомая магия… Вот только ее создателя по-прежнему не было видно. Неужели все-таки слетел с обрыва?

– Опять этот маг жизни! – раздался возмущенный голосок Риссэ.

– Нечего было с ним играть! – раздраженно рявкнул Тиаро.

– Вот уж-ш точ-ш-шно, – зашипела я, обнаружив обе незримые цели за грудой валунов. И уже почти дотянулась до этих световых клякс, чем-то похожих на негатив моего теневого тела, как из-за камней вышла смутно знакомая девушка с голубыми волосами и, растерянно хлопая ресницами, спросила:

– А что здесь происходит?

Память очень вовремя подкинула картинку из прошлого и, не менее растерянно глядя на моэру, я прошептала:

– Ырли?

– Э-э-э… сейлин? – тоже перейдя на шепот, уточнила она. – Как-то здесь жутко, надо выбираться. Ты одна?

– Я… – Тьма колебалась, тьма колыхалась, тьма развевалась словно крылья за моей спиной, и я бы с радостью взлетела, но… тьма не давала мне возможности летать. Зато она позволяла исследовать энергетический силуэт собеседницы, в который, словно инородный отросток, вцепилась чья-то ненормально длинная лапа. – Я одна, да! – крикнула, разозлившись с новой силой, и впилась в эту чертову конечность. – И меня одной на вас всех хватит!

Детский визг стал мне желанной наградой. Никогда не думала, что могу осознанно быть такой жестокой. Но жалости к этим мелким тварям, устроившим нам засаду, я не испытывала. Только злость, негодование, презрение и что-то еще такое же темное, как клубящийся вокруг меня туман. Хотелось крушить, ломать, пить жизнь и сметать все на своем пути, наслаждаясь этим хаосом.