Моя темная «половина»

В то, что она сама додумалась до создания таких нестандартных ловушек, как два зачарованных города-острова, Ашенсэн не верил. Должен был кто-то ее науськивать… просто обязан! Кто-то невероятно умный, хитрый и… пока неизвестный. И этого кого-то бывший пленник жаждал проверить на прочность куда больше, чем отомстить глупой бабе, возомнившей себя непонятно кем.

Впрочем, и на ее счет маг имел вполне четкие планы: растоптать репутацию, уличить в слабости, прилюдно унизить и отправить в изгнание, а лучше запереть в ее собственном нижнем городе где-нибудь на необитаемой планете за Гранью. Чтобы ощутила на собственной шкуре все прелести многовекового заточения.

Но куда интересней было вывести на чистую воду того кукловода, что дергал за ниточки эту властолюбивую дуру. Сэн не сомневался, что именно к нему за помощью и советом побежит Белоснежная гайя, как только получит сообщение о вызове. А дальше – дело техники. Вернее, дело шустрого зеленоглазого посланника, уже отправленного на поиски нынешней главы ордена повелителей времени.

– Готово! – возвестил Сэн. Окинув еще одним внимательным взглядом переплетение линий, спросил: – Уверен, что тебе третий не нужен? А то можем отловить какого-нибудь зверька в семьдесят втором.

– Не надо, – поспешил отказаться аше-ар.

Он по-кошачьи мягко поднялся с крыльца и нарочито размеренным шагом направился к сильнейшему. Но, несмотря на внешнее спокойствие, глаза мужчины выдавали его нетерпение и азарт. Очередной ритуал древних, здесь и сейчас! Это не могло не волновать того, кто многие годы потратил на поиск и тщательное изучение бесценных свитков, оставшихся от прародителей Тайлаари. Застыв у границы рисунка, Кир-Кули глубоко вдохнул, выдохнул и, посмотрев на наставника, спросил:

– Что мне делать?

Через несколько минут, следуя указаниям Ашенсэн, блондин занял позицию на одном из лучей многоугольника. Киприн, повинуясь ментальной команде хозяина, послушно уселся на противоположном луче.

– А теперь вливай свою силу в линии! – скомандовал сильнейший. – Если все получится, вас обоих накроет куполом и сплавит в единое целое.

– А если нет?

– Должно получиться, – маг нахмурился, – если постараешься, конечно. Учти, я больше не намерен при каждой глупой вылазке в Бездну одалживать тебе Кааса. Так что успех ритуала в твоих интересах.

– Птичку жалко? – усмехнулся аше-ар.

– Жалко, – в том же тоне отозвался Сэн, – моя же птичка. А еще у меня нет никакого желания возиться с подопечным, лишенным элементарной предусмотрительности. Так что действуй, Кир… из рода Кули!

– Легко сказать – действуй, – буркнул себе под нос белокожий, опускаясь на одно колено и касаясь пальцами процарапанной в камне бороздки.

Как силу-то в нее вливать?! Мужчина немного подумал, опустил ресницы и… представил, что затягивает с помощью целительной энергии рану на чьей-то коже. Магия сперва тонкой, робкой струйкой, а потом уверенным потоком заструилась, заполняя чертеж. Наконец контур замкнулся, и все до единой линии замерцали серебром. Воздух заискрился. Легкая светящаяся дымка, поднявшаяся над рисунком, сгустилась и образовала полусферу, сотканную из густого тумана. На поверхности этого колпака стали проскакивать крошечные молнии. Где-то в пелене тумана жалобно вскрикнул киприн. Аше-ар почувствовал, что задыхается, голову пронзила острая боль, и… все исчезло.

– Ты как? Живой? – Сознание возвращалось медленно, словно нехотя. Кир-Кули открыл глаза, посмотрел на склонившегося над ним наставника и устало спросил:

– Не вышло?

– А я откуда знаю? – пожал плечами Сэн. А потом предложил, указав на лежащего без сознания ящера: – Попробуй почувствовать его как себя. Как свою руку или… ну хоть как-нибудь. На первый раз можешь глаза закрыть, так будет проще освоиться.

Блондин зажмурился. Какое-то время ничего не происходило, а потом рядом раздался сдавленный смешок, еще один… Эйсард распахнул глаза и настороженно воззрился на откровенно ржущего сильнейшего.

– Что не так? – спросил сухо.

– Дувиат определенно не удался, – сквозь смех отозвался Ашенсэн. Кир-Кули, предчувствуя подвох, медленно повернул голову и уставился на… кактус. Его черный колючий силуэт сиротливо возвышался над каменной поверхностью там, где мгновением раньше лежал киприн. – А тривиат вполне. И когда только эта колючка успела в ритуальную схему влезть, не заметил?

Блондин не заметил, он вообще мало что сейчас замечал, полностью отдавшись странному чувству растроения собственной личности. Вроде вот он, здесь лежит… руки, ноги, голова – все на месте. А вроде и там сидит, задумчиво шевеля похожими на медвежьи ушки колючками. Или вообще непонятно где находится, перебирая тремя когтистыми лапами и помахивая длинным чешуйчатым хвостом. Все эти воплощения были им – Кир-Кули, и в то же время каждое из них обладало набором собственных особенностей, повадок, потребностей и… своей памятью.

Тем же временем в логове дракона…

– Мама, а оно уже сдохло? – Детский голос, ворвавшийся в тишину моего послесмертия, озадачил.