Моя Теневая Империя 2

Я, решив, что больше тянуть время нельзя, сжал иссохшую ногу и залпом впитал в себя весь таившейся в ней запас энергии. Древняя плоть потрескалась и превратилась в труху, а я почувствовал, как моё тело переполнила власть.

Меня затрясло. Это тело было не приспособлено для такого количества маны.

И эту энергию нужно было срочно выплеснуть. Пытаться сдержать в себе такой объём тёмной магии равносильно тому, как если бы я влил в свои лёгкие бутылку воды и не закашлялся при этом.

Я выбежал на улицу, сжал артефакт, который скрывает тёмную магию и отдал ему приказ — потратить весь заряд разом. За мной будут наблюдать агенты бюро, если, конечно, они ещё живы. Выдать себя нельзя даже сейчас.

— Отступайте! — кричал лейтенант Дубов. — Отступайте, пожалуйста! Матвей Ионович, они сейчас ударят по нам закля…

Но договорить Дубов не успел. Из-за ограждения, где скрывались прибалтийские войска, взмыл поток тёмной энергии, которая начала преобразовываться в туман. Я чувствовал, как жизнь некроманта, создавшего высшее заклятье, угасает. Он умер сразу же, как только прочёл заклинание на языке мёртвых. Пожертвовал собой, чтобы убить нас всех.

С нынешним уровнем силы я мог бы подавить эту атаку, отправить её обратно — в прибалтийцев. Но такая смерть — это слишком жестокая участь даже для нашего врага. Поэтому мне придётся развеять заклятье, а на это потратиться куда больше сил.

— Господи… — прошептал мой отец, когда увидел, как на лагерь опускается чёрный туман.

Он уже не отдавал приказов. Мужчина был не в силах пошевелиться. И я понял, почему он оторопел.

Судя по глазам отца, Третий Императорский полк погиб именно так — под туманом смерти. Это многое объясняет. Он потерял своих людей от высшего заклятья. Именно поэтому я так легко смог снять с себя печать на том кладбище. Скверна осталась на телах бойцов даже после смерти.

Непростая же мне предстоит задачка. Но, если подумать, когда это у меня были простые задачи?

Я пронёсся мимо отца и прикрыл его своим телом.

— Спокойно! — воскликнул я. — Когда-нибудь мы умрём, но уж точно не сегодня!

Я раскинул руки и выплеснул из магических каналов весь запас накопленной мной энергии. В висках разлилась боль. Гул сердца застучал в ушах. Мою магию никто не видел, но из-за того, что мне удалось задержать надвигающийся туман смерти, все на поле боя поняли, что это я сдерживаю атаку вражеского некроманта.

— Я могу помочь! — крикнул Дубов.

— Не вмешивайся, я же сказал! — ответил лейтенанту я. — Умрёшь.

Давление магия уже покойного прибалтийского некроманта оказывала нешуточное. Я будто несущийся грузовик пытался остановить голыми руками.

И у меня получалось. Туман редел, с каждой секундой плотная смертельна завеса становилась всё менее заметной, и сквозь неё проглянуло только что поднявшееся солнце.

На долю секунды над полем боя повисла тишина. Наши войска ещё не успели осознать, что им удалось избежать смерти, а прибалты до сих пор не поняли, что их некромант умер напрасно.

И первым пришёл в себя мой отец.

— Всем слушать мою команду! — проревел его магический голос. — В БОЙ!

Он рванул в атаку впереди всех. И остальные солдаты тут же сорвались с места и помчались вслед за ним. Больше половины прибалтийской армии сразу же начало отступать. Лишь немногие встретили нашу последнюю атаку, но оказались сломлены.

Я так и остался стоять на том месте, где отразил туман смерти. Сил в магических каналах осталось совсем немного. Если бы несколько дней назад я не обменял книгу мёртвых «Экс Мортис» на свою ногу, то мы были бы уже мертвы. Либо мёртв был бы один я, если бы решился пожертвовать собой ради всех остальных.

Перед тем как отец приказал войскам возвращаться в лагерь и тащить за собой пленных, я заметил, как единственный выживший агент бюро с удивлением наблюдал за мной издалека.

Что, солнцелюб? Уже горишь желанием доложить обо мне? Что ж, если у этой скотины совсем нет совести — мне придётся приготовиться к новым неприятностям.

Одно из главных сражений на западном фронте подошло к концу. И оно на самом деле стало переломным для обеих сторон.

— Прибалтийский Союз потерял одного из своих самых сильных некромантов, — произнёс отец на военном совете. — Их армию мы полностью разбили. Сбежать удалось едва ли трети людей. Все наши солдаты хорошо постарались.

Отец бросил взгляд на меня, но решил сдержаться. Ему очень хотелось похвалить своего сына, но он полагал, что другие офицеры могут счесть это неуместным.

— Матвей Ионович, не отмалчивайтесь, — вмешался в разговор тот самый агент бюро, который наблюдал за мной после окончания боя. Ему позволили присутствовать на военном совете. — Думаю, и вам, и мне есть, что сказать о вашем сыне.

Не очень-то хорошее начало. Неужто он хочет очернить меня даже после того, что я сделал для наших войск?

— Для начала представьтесь, — попросил отец. — Не все офицеры знают вас в лицо.