Моя Теневая Империя (СИ)

До вступления Романа в ряды воинов света я не был первым наследником, а теперь им стал. Видимо, Елена всё же хотела, чтобы всё унаследовал именно её родной сын — Константин Владыкин, а не старший — Роман, что был рождён другой женщиной.

Ну и путаница в этой семейке… И это они ещё не подозревают, что прежнего Константина отравил Валерка!

Смех, да и только.

— С сегодняшнего дня я возьму управление казной на себя. Временно, — сказал отец. — Но позже передам его в руки сыновей. Либо Роману, либо Константину. Я ценю твой поступок, Елена. Но продолжать вести дела с императором за моей спиной, я тебе позволить не могу.

Она с пониманием кивнула, но я понимал, что это ещё не всё. Велика вероятность, что Елена шпионит за одним из самых сильных родов империи для самого императора. Вряд ли инвестиции — это единственная её задача.

В итоге обстановка за столом стала менее напряжённой, и в скором времени даже Роман вновь начал травить байки со своей работы, хоть и продолжал мысленно испытывать дискомфорт. Мой старший брат не особо умел скрывать эмоции.

— Мы почти вышли на этого треклятого некроманта, — сказал Роман. — Представляешь, отец? Он убил уже более двадцати гражданских. И нескольких наших агентов. Нам так и не удалось найти всех тел. Боюсь, что он взял их трупы под контроль.

— Роман! — воскликнул Матвей Ионович. — Я понимаю твой азарт, но не при детях же.

Отец указал взглядом на Валеру, который с невероятным воодушевлением слушал истории о трупах.

— А как он выбирает жертв? — спросил я. — Есть какая-то закономерность?

Неужели, этот некромант — обычный психопат? Многие полагают, что тёмные маги — это одни сплошные маньяки, только это совсем не так. Я вижу лишь два варианта, как можно объяснить логику его действий. Либо он убивает людей для какого-то ритуала, либо делает это просто так, как маньяк.

— Все его жертвы… Были женщинами, — сообщил Роман. — Даже агенты бюро, которых мы потеряли.

Я заметил, как Роман сжал вилку в кулаке и погнул её. Брат любил фантазировать о том, как поймает этого негодяя, но вспоминать то, что враг уже успел сделать, ему было трудно.

— Женщины — и всё? — спросил я. — Есть ещё какие-то опознавательные черты? Цвет волос, цвет глаз. Группа крови?

Вся семья в недоумении глазела на меня, будто я только что сам мертвеца воскресил перед их носами.

— Что? — пожал плечами я. — Врага нужно знать в лицо. Я стал больше узнавать о некромантии, чтобы иметь возможность ей противостоять.

— Это похвально, Кость, — кисло улыбнулся Роман. — Но из сходств между жертвами только светлые волосы — больше ничего. Группу крови мы не сверяли.

Блондинки, значит? Не знаю ни одного ритуала с блондинками. Скорее всего, обыкновенный маньяк. Ох и ужасное же всё-таки сочетание… Мой учитель хоть и стал к концу своей жизни последним психом, но даже он говорил, что убивать ради удовольствия для некроманта — это табу.

У убийства должен быть веский смысл. А вот у воскрешения… Можно иногда и побаловаться!

Ужин подошёл к концу, и я направился отсыпаться. День выдался трудным, а что ожидать от завтрашнего дня я и вовсе не знал. Почти целые сутки в компании этой журналистки. Удовольствия от этого мало, но, по крайней мере, я смогу убедить её, что тёмная магия не опасна для окружающих.

Если, конечно, тёмный маг не желает обратного. Но это — уже второй вопрос.

София разбудила меня в десять утра громким стуком в дверь. Стоило мне открыть глаза, и я увидел в зеркале напротив себя пять силуэтов, а потом почувствовал резкий приток сил.

О! Отлично, сегодня ночью в мою ловушку попалось несколько духов. Души, которым нравится путешествовать через зеркала, забрались в меня посреди ночи и переварились. Даже завтракать сегодня не хочется.

— Владыка, к вам пришли! — позвала меня София. — Вы всё ещё спите?

— Уже поднимаюсь, — ответил я. — Можешь войти.

Дверь открылась и, к моему удивлению, в комнату вместе с Софией вошла журналистка Юлия Кедровская.

Заметив мою наготу, она смутилась, но при этом продолжила с интересом рассматривать мою комнату.

— Все тёмные маги живут в кромешной тьме? — спросила она, монотонно стуча кончиком ручки по своей записной книжке. — Я думала, что хотя бы запечатанные открывают занавески.

— А я думал, что у нас с тобой приличное интервью, — усмехнулся я. — Может, дашь мне хотя бы одеться? Или же тебе хочется предоставить людям настолько подробный отчёт?

Я специально скинул с себя одеяло и поднялся с кровати. Такой трюк всё же вынудил Кедровскую отступить к порогу моей комнаты.

— А касаемо солнечного света, — ответил я, натягивая штаны, — я не любил его ещё до пробуждения тёмной магии. Так что связи здесь никакой нет. Дело комфорта.

Ручка журналистки противно шуршала по бумаге. Видимо, она и вправду записывала каждое моё слово.

— Позволишь, если я понаблюдаю за твоими утренними ритуалами? — спросила Юлия Кедровская.

— Во-первых, с каких это пор мы на «ты»? — спросил я, заперев свою комнату. — Во-вторых, может, я и запечатанный, но никаких ритуалов утром не провожу.

— Ты же обращаешься ко мне на «ты»! — воскликнула она.