Моя Твоя дочь (СИ)

Это было бы так легко и просто стать донором для дочери и хоть так постараться исправить все то, что он натворил.

Так просто… И нет. Не возможно.

Даже в этом он не подходит. Даже этого его лишили…

Не это ли бумеранг? Он заигрался тогда, четыре года назад. Решил пойти против родителей, почувствовал себя смелым, что бы выступить против… Но его смелости не хватило чтобы идти до конца. И это в итоге сломалось судьбы стольких людей…

Он чувствовал себя сейчас загнанным в угол, пойманным в ловушку собственного прошлого. Страх, безысходность, отчаяние — все эти эмоции смешались в один ядовитый клубок, который сдавливал его грудь, мешая дышать, отравляя его. Предложение врача родить им с Машей ребёнка с целью использовать его костный мозг было для него неожиданным и в то же время обнадеживающим вариантом…

Но в тоже время эта мысль вызвала у Андрея не только облегчение, а и страх. Использовать нерожденного ребенка как средство для спасения другого? А имеют ли они с Машей на это право?

А с другой стороны, если отбросить все сомнения, то он, Андрей, готов к этому…

Даже больше. Он был бы рад ребёнку от Маши.

Может это бред, но ему кажется что этот ребёнок смог бы спасти не только Еву. Он мог бы, наверно спасти и его…

Но как же сложно принять решение! Нет, не принять решение сложно, а примириться с этим решением…

Внезапно он услышал тихие шаги. Подняв голову, он увидел Машу. Она шла по аллее, опустив плечи, ее лицо было бледным, глаза покрасневшими. Судя по всему все это время она плакала…

Андрей встал со скамейки и подошел к ней.

— Маша, — начал он, но голос его сорвался.

Маша же шагнула ближе и молча обняла его. Он почувствовал, как ее тело дрожит, как она сдерживает слезы.

— Андрей, — прошептала она, — что же нам делать? А если не получится?

Андрей покачал головой. Он не знал однозначного ответа на этот вопрос. Он чувствовал себя сейчас таким же потерянным и беспомощным…

— Я не знаю, Маша, — прошептал он в ответ. — Я честно не знаю. Но… если это выход, то…

— То надо попробовать…,- закончила за него Маша.

Они стояли, обнявшись, посреди больничного парка, две одинокие фигуры на фоне яркого летнего дня. И каждый из них понимал, что им предстоит сделать самый сложный выбор в своей жизни — выбор между любовью и этикой, между надеждой и отчаянием.

Тот выбор, когда жизнь делится на до и после…

Глава 18

Маша

Как начать разговор с Андреем, Маша совершенно не понимала. Что сказать? И как сказать?

Как признаться ему в том, что у неё никогда и никого не было. Да и когда бы было?

Оказавшись в девятнадцать лет одна одинешенька с грудным младенцем на руках меньше всего она думала о парнях и свиданиях…

И вот сейчас, когда ей надо решиться на их общего с Андреем ребенка она не знает как признаться ему о том, что у неё никого не было.

Она пока смутно представляла себе как будет проходить все это…

Как они вообще будут с Андреем… делать ребёнка?

Маша почувствовала, что ее лицо затопило краской смущения и тихо фыркнула, сердясь на себя за эту реакцию.

Врач что-то объяснял им вчера, про ЭКО, про дополнительные анализы, но она почти ничего не слышала от потрясения.

Тяжело вздохнув, Маша подошла к двери в ординаторскую. Она решила поговорить с врачом. Выяснить все.

Замерев перед дверью в ординаторскую, Маша чувствовала как сердце быстро бьется, грозя выпрыгнуть из груди.

Рука, занесенная для стука, замерла в воздухе.

Почему-то казалось, что стоит ей войти в кабинет, как пути назад не будет.

— Успокойся, Маша! — сердито фыркнув, она наконец постучала в дверь.

— Войдите, — раздался изнутри голос доктора. Маша открыла дверь, вошла в кабинет и поежилась. Этот кабинет пугал её. Впрочем, чему удивляться то? Только вчера, в этом самом кабинете разбилась её надежда… Пока она здесь слышала только не самые приятные вещи… — Здравствуйте, Мария, — сказал доктор, поднимая глаза. — Присаживайтесь. Вы что-то хотели узнать?

Маша села напротив него, чувствуя себя неловко под его пристальным взглядом и наконец кивнула согласно. — Да… — она нервно теребила край своей футболки. — Я… я хотела бы узнать подробнее о процедуре ЭКО, — начала она, стараясь говорить спокойно. — О том, как… как все будет происходить. И вообще… Если мы все же решимся, то что будет? И как?