Моя твоя дочь

Проснулась от тихих голосов и ароматов еды, отец и дочь увлеченно болтали о будущем малыше, строили планы на его воспитание, и жарили мне омлет, обсуждая, понравятся ли мне помидоры и кусочки ветчины в нем. Залюбовалась этими двумя, такими любимыми и необходимыми. Их забота довела меня до слез, не выдержала и всхлипнула.

- Ой, мы разбудили мамочку! – мигом слетает со стула моя малышка, обнимает меня, прикладывая ручонку к животу. – Ау, братишка, ты там не шали, мамочку не толкай сильно.

И Макс уже рядом, стискивает слегка плечи и спрашивает, как мне спалось. Да я вообще, как в сказке уже который месяц. И король есть и принцесса имеется, а скоро еще наследник родится, долгожданный.

С удовольствием лакомлюсь воздушным омлетом и нахваливаю любимых поваров. После завтрака загружаемся в джип и направляемся в небольшой городок, в ста километрах. Я волнуюсь, а Макс рассуждает здраво, спокойно рулит.

- Думаю, что инвалидов в городе не так много, и эту женщину все должны знать. Спросим у прохожих, где живет Нюра-инвалид. Имя не распространенное.

- Нюра – это тоже Анна, только…

- Только ее так не называют. Успокойся, найдем твою мать, не иголка в стоге. Если нет, то детектива наймем.

Ласковый взгляд любимого мужчины приободряет на время, да и Дарьяна отвлекает, восхищаясь видами за окном авто. Отец ее никуда не вывозил, и получается целое путешествие для нее. Видит реку и подскакивает на заднем сидении.

- Папа, смотри, море! Помнишь, ты обещал, что мы поедем на море? Мы что, уже приехали?

- Упс… за мной должок, - смеется Макс, у меня аж душа замирает, такой он красивый в этот момент. – Нет, котенок, это не море. Но раз я обещал, то недели через две поедем на море. А это просто большая река.

И на берегу этой большой реки мы нашли маленький старый домик, в котором мирно жили две женщины, две Анны. Их правда, все знали в городке, четко указали путь.

- Доченька, ты приехала, - рыдает женщина, обнимая меня.

И ей уже понятно, что мы родные, даже не сомневается. Приглашает в дом, где в инвалидном кресле сидит худенькая, коротко стриженная женщина и улыбается нам по-детски, добродушно и с любопытством. Ее волосы сплошь покрыты сединой, но лицо как у пятилетнего ребенка, который рад гостям. Максим вносит сумки с гостинцами, разбирает их, потому что мы с мамой оторваться не можем друг от друга. Он накидывает женщинам на плечи вязаные ажурные платки, вручает другие подарки.

- Я ждала… я знала… - твердит мама, а я еще крепче прижимаю ее к себе, сидя на диване. Рядом Дарьяша, сверкает мокрой бирюзой глаз. Мы плачем, и малышку растрогали. Ее родная бабушка и ее сгребает в охапку:

– Ну что ты, маленькая, мы же от радости…

- От радости смеются, - тихим голосом произносит наша дочь и мы все смеемся.

Потом вместе готовим поздний обед, торопясь рассказываем о своих жизнях. Мама постоянно тискает внучку и обнимает Максима, благодарит его за то, что я счастлива. Историю, как родилась наша дочь и что восемь лет я была одинока, мы не стали рассказывать. Сегодня плачем и смеемся только от радости.

- А я тогда услышала, что ты уезжаешь в полночь и тоже пришла на поезд, - вспоминает мама, когда волнение улеглось, - специально рассказала историю свою, и все наблюдала за тобой. Но ты только сочувствовала, а историю не узнавала. И я подумала, что ошиблась, что не ты моя дочь, несмотря на важную примету. И только когда ты в окно выкрикнула, спросила сколько лет было малышке, которую я потеряла, я поняла, что сердце меня не обмануло…

- Так ты сама меня запутала, сказав, что потеряла дочку, когда той и года не было. А мне было четыре года уже… да и не помнила я ничего, потом уже воспоминания посыпались. А что за важная примета, по которой ты узнала меня?

- Глаза моей мамы… яркая бирюза, не поблекшая у нее до старости. У тебя ее глаза, и у твоей малышки тоже, я таких больше нигде не видела… Ты только зашла в мое кафе и сразу удар в сердце – нашла!

Спустя полгода

В январе родился наш сын, выбрал самую стужу. Хорошо, что до роддома два шага, в тот день даже отменили занятия в школе, и по дому бегали все, собирая меня. Причитали нянечка и мама, в ужасе носился по дому муж, за ним бегала с криками Дарьяша и с лаем подросшая Джилли.

- Дашка, документы где? – рвал волосы Макс. – А где твоя сумка? А штаны твои где?

- Макс, - стонала я, согнувшись пополам, - все у меня в руках, пойдем уже…

- Дашка, я чет трушу… - хватает меня за руки, забыв одеться, пытается открыть дверь дрожащими руками.

- Пошли, не трусь, а то я прямо в руки тебе рожу, - начинаю злиться, не понимая, куда делся мой, всегда храбрый мужчина, который и в огонь, и в воду полезет.

Оглядываюсь на застывших женщин нашего семейства, и вдруг вижу, как Нюрочка, добродушно улыбаясь, перекрещивает меня и кивает седой головой. На душе так тепло, она знает, что все будет хорошо.

Через два часа Макс выползает без сил из родзала, и я слышу, как он кричит за дверью:

- Люди! У меня сын родился!

Хах, будто он эти два часа сходил с ума от боли!

Но он прав – у него теперь и сын есть!

Два года спустя…