Читаем Моя вера полностью

Присваивать чужое — значит брать то, в чем мы на самом деле не нуждаемся, даже если мы берём эту вещь с разрешения владельца. Мы не должны присваивать себе ни одной вещи, которая нам не нужна. Обычно подобным образом похищают еду. Если я съедаю фрукты, в которых не испытываю необходимости, или вкушаю их больше, чем нужно, я совершаю кражу. Мы не всегда осознаем свои истинные нужды, многие из нас несоразмерно увеличивают свои потребности и, сами того не понимая, превращаются в воров. По здравом размышлении мы придём к выводу, что можем избавиться от многих своих потребностей. Желающий отказаться от присвоения чужого сократит свои нужды и тем самым усовершенствуется духовно. Ужасающая нищета в нашем мире по большей части вызвана нарушением принципа, предписывающего неприсвоение чужого.

Существует и другая разновидность присвоения чужого, значительно более изощрённая и унизительная для человеческого духа. Втайне желать собственности ближнего или взирать на неё с завистью — несомненная кража.

Тот, кто следует закону неприсвоения чужого, не станет беспокоиться о вещах, которые могут потребоваться в будущем. Эта порочная, ложная забота о будущем — причина многих краж. Сегодня мы только замышляем приобрести то-то и то-то; завтра начнём думать, как бы завладеть вожделенной вещью: по возможности честно, но если случится — мошеннически.

Точно так же, как и материальные предметы, можно похитить идеи. Тот, кто эгоистически предъявляет права на какую-то достойную идею, доказывая своё авторство, которое, вообще-то говоря, ему не принадлежит, виновен в похищении идей. В ходе мировой истории многие учёные совершали подобные кражи.

Поэтому соблюдающий закон неприсвоения чужого должен быть смиренным, внимательным, бдительным и непритязательным в своих привычках.

Полагаю, все мы в какой-то степени воры. Если я беру какую-то вещь, в которой на самом деле не нуждаюсь, и оставляю её себе, я краду её у кого-то. Осмелюсь предположить, что основополагающий, непреложный закон природы состоит в том, что она даёт достаточно для удовлетворения наших насущных нужд и что, если бы каждый брал у неё ровно столько, сколько нужно для поддержания его жизни, в мире исчезла бы нищета и ни один человек не умер бы от голода. Однако, пока существует неравенство, все мы совершаем кражу. Я не социалист и не призываю отобрать собственность у богатых; я лишь хочу сказать, что те из нас, кто мечтает увидеть свет в конце туннеля, должны в личной жизни следовать этому закону. Я не собираюсь что-то у кого-то отбирать. Пожелав сделать это, я нарушил бы закон ахимсы. Если кто-то богаче меня — пожалуйста, на здоровье. Но, разумно выстраивая собственную жизнь, я уверяю, что не решусь владеть чем-то, в чем не испытываю необходимости. У нас в Индии три миллиона человек едят один раз в день и не могут позволить себе большего. Если мы с вами хотим совершенствоваться духовно, то должны ограничить свои потребности и даже добровольно голодать, чтобы исцелить, накормить и одеть этих несчастных.

Чтобы следовать стезёй ненасилия, мы не должны желать того, что не может позволить себе презреннейший и ничтожнейший из наших ближних.

<p id="_Toc54184887"><strong>Раздел шестой. ЦЕЛИ МОЕЙ РЕЛИГИИ</strong></p><p id="bookmark40"><strong>24. РЕЛИГИЯ ДОЛЖНА ПРОНИЗЫВАТЬ ВСЕ СФЕРЫ ЖИЗНИ</strong></p>

Всё многообразие человеческой деятельности представляет некое незримое целое. Нельзя разделить общественную, экономическую, политическую и сугубо религиозную области, как если бы они были непроницаемы друг для друга. Мне не известна ни одна религия, которая существовала бы в отрыве от деятельности человека. Религия даёт ей незаменимые нравственные основы, без которых она превратилась бы в «бессмысленные шум и ярость»[23].

Мы должны стараться, чтобы истина и ненасилие прочно вошли в жизнь не только отдельного человека, но и групп, общин и народов. По крайней мере, я мечтаю об этом. Я живу и готов умереть, чтобы воплотить эту мечту. Моя вера помогает мне каждый день открывать для себя новые истины. Ахимса — отличительное свойство души, и потому следовать ей надлежит всем, в любых обстоятельствах, в любых делах. Если ахимса не сможет проникнуть во все сферы жизни, значит она не имеет практической ценности.

<p id="_Toc54184889"><strong>25. В ОБЩЕСТВЕННОЙ СФЕРЕ</strong></p><p>Равенство людей</p>
Перейти на страницу:

Все книги серии Азбука-Классика. Non-Fiction

Великое наследие
Великое наследие

Дмитрий Сергеевич Лихачев – выдающийся ученый ХХ века. Его творческое наследие чрезвычайно обширно и разнообразно, его исследования, публицистические статьи и заметки касались различных аспектов истории культуры – от искусства Древней Руси до садово-парковых стилей XVIII–XIX веков. Но в первую очередь имя Д. С. Лихачева связано с поэтикой древнерусской литературы, в изучение которой он внес огромный вклад. Книга «Великое наследие», одна из самых известных работ ученого, посвящена настоящим шедеврам отечественной литературы допетровского времени – произведениям, которые знают во всем мире. В их числе «Слово о Законе и Благодати» Илариона, «Хожение за три моря» Афанасия Никитина, сочинения Ивана Грозного, «Житие» протопопа Аввакума и, конечно, горячо любимое Лихачевым «Слово о полку Игореве».

Дмитрий Сергеевич Лихачев

Языкознание, иностранные языки
Земля шорохов
Земля шорохов

Осенью 1958 года Джеральд Даррелл, к этому времени не менее известный писатель, чем его старший брат Лоуренс, на корабле «Звезда Англии» отправился в Аргентину. Как вспоминала его жена Джеки, побывать в Патагонии и своими глазами увидеть многотысячные колонии пингвинов, понаблюдать за жизнью котиков и морских слонов было давнишней мечтой Даррелла. Кроме того, он собирался привезти из экспедиции коллекцию южноамериканских животных для своего зоопарка. Тапир Клавдий, малышка Хуанита, попугай Бланко и другие стали не только обитателями Джерсийского зоопарка и всеобщими любимцами, но и прообразами забавных и бесконечно трогательных героев новой книги Даррелла об Аргентине «Земля шорохов». «Если бы животные, птицы и насекомые могли говорить, – писал один из английских критиков, – они бы вручили мистеру Дарреллу свою первую Нобелевскую премию…»

Джеральд Даррелл

Природа и животные / Классическая проза ХX века

Похожие книги

Теория стаи
Теория стаи

«Скажу вам по секрету, что если Россия будет спасена, то только как евразийская держава…» — эти слова знаменитого историка, географа и этнолога Льва Николаевича Гумилева, венчающие его многолетние исследования, известны.Привлечение к сложившейся теории евразийства ряда психологических и психоаналитических идей, использование массива фактов нашей недавней истории, которые никоим образом не вписывались в традиционные историографические концепции, глубокое знакомство с теологической проблематикой — все это позволило автору предлагаемой книги создать оригинальную историко-психологическую концепцию, согласно которой Россия в самом главном весь XX век шла от победы к победе.Одна из базовых идей этой концепции — расслоение народов по психологическому принципу, о чем Л. Н. Гумилев в работах по этногенезу упоминал лишь вскользь и преимущественно интуитивно. А между тем без учета этого процесса самое главное в мировой истории остается непонятым.Для широкого круга читателей, углубленно интересующихся проблемами истории, психологии и этногенеза.

Алексей Александрович Меняйлов

Религия, религиозная литература