Моя вера

Провидец, которому эта мантра, или стих, была ниспослана как откровение, не довольствовался велеречивым утверждением, что Господа можно найти повсюду. Он пошёл дальше и сказал: «Поскольку Господь обитает повсюду, ничто не принадлежит вам, даже ваше собственное тело. Бог безусловно, несомненно владеет всем, что вы привыкли считать своим». И потому, когда человек, называющий себя индуистом, переживает перерождение или второе рождение, как сказали бы христиане, он обязан отречься от всего, что по неведению считал своей собственностью, и предать её Господу. А совершив этот жертвенный акт, он познает, что его ожидает награда, ибо Господь позаботится о том, чтобы накормить, одеть и приютить его. Поэтому условием наслаждения всем, что необходимо для жизни, или просто использования самого необходимого является отказ и передача всего в руки Господа. И совершать этот акт жертвенности и преданности нужно изо дня в день, иначе можно забыть в этом суетном мире о нашей главной цели. А в заключение провидец говорит: «Не вожделей чужих богатств». Полагаю, истина, заключённая в этой лапидарной мантре, призвана удовлетворить глубочайшие чаяния каждого человека — и в этом мире, и в потустороннем. Я внимательно исследовал священные писания разных религий, но не нашёл ничего, чем можно было бы дополнить эту мантру. Обобщая все свои знания о священных писаниях мира — а признаюсь честно, они весьма скудны, — я чувствую, что всё благое и праведное в них происходит из этой мантры. Эта мантра даёт мне ощущение всеобщего братства, включающего не только людей, но и всех живых существ. Если можно обрести несокрушимую веру в Господа, какие бы атрибуты мы ни прибавляли к Его имени, я нахожу её именно в этой мантре. Если можно всецело проникнуться мыслью о полной преданности Богу и верой, что Он подаст мне всё необходимое для жизни, то я опять-таки проникаюсь подобной верой, читая эту мантру. Поскольку Он пребывает в каждой частичке бытия — моего, вашего и любого человека, — я извлекаю из этой мантры доктрину равенства всего живого, всех земных созданий. Полагаю, эта мантра должна быть близка и тем, кто исповедует философию коммунизма. В этой мантре говорится, что я не вправе считать своим ничто из принадлежащего Богу, а для того, чтобы моя жизнь и жизнь тех, кто уверовал в эту мантру, преисполнилась преданности Господу, она должна превратиться в служение ближним — всем созданиям Божьим.

Такова моя вера; мне кажется, её должны разделять все, кто называет себя индуистами. Осмелюсь предположить, что если мои друзья, исповедующие ислам или христианство, внимательно перечитают свои священные писания, то не обнаружат в них ничего больше.

Не стану утаивать от вас тот факт, что мне известно немало суеверий, которые почему-то пытаются выдать за индуизм. Мне бывает чрезвычайно неловко, когда я вспоминаю о всевозможных предрассудках, притворяющихся индуизмом, и я готов решительно их разоблачать. Как величайший из этих предрассудков я не преминул обличить неприкасаемость. Но, несмотря на всё это, я остаюсь индуистом, ибо полагаю, что все эти суеверия не имеют к индуизму отношения. Самые каноны толкования индуистских текстов учат нас, что всё, что не соответствует истине, которую я изложил вам, и не сокрыто в упомянутой мною мантре, можно отвергнуть как противоречащее индуизму.

Последователь «Дхармагиты» воспитывает себя так, чтобы уметь обходиться без многих вещей и при этом быть счастливым, или, как называет это «Бхагаватгита», спокойным и уравновешенным, ибо счастье, согласно «Бхагаватгите», не противоположно несчастью. Оно превосходит несчастье. Приверженец «Бхагаватгиты» не счастлив и не несчастлив. Когда он достигает спокойствия и умиротворения, он уже не различает ни муки, ни удовольствия, ни поражения, ни лишений, ни обладания.

Мы должны научиться не скорбеть, сталкиваясь со смертью, не важно, когда и к кому она приходит. Полагаю, мы научимся этому, когда станем равнодушно думать о своём собственном неизбежном уходе, и это безразличие к смерти наступит, когда во всякое мгновение своей жизни мы будем осознавать, что выполнили задачу, которая на нас возлагалась.

29. БОГОСЛУЖЕНИЕ В ХРАМЕ И ПОЧИТАНИЕ ОБРАЗОВ

Образ не вызывает у меня никаких благоговейных чувств. Однако мне кажется, что почитание образов в человеческой природе. Мы тоскуем по символам. Зачем же тогда насаждать чрезмерную сдержанность в церкви? Образы есть часть богослужения. Ни один индуист не видит в образе Бога. Я не считаю почитание образов грехом.

Я одновременно сторонник и противник почитания образов, в истинном смысле этих определений. Я высоко ценю дух, подвигающий на почитание образов. Оно играет значительную роль в нравственном совершенствовании человечества. И я хотел бы, чтобы мне были отпущены силы даже ценой своей жизни защитить тысячи священных храмов, осеняющих своим присутствием нашу землю.