Моя Весна

По началу меня кидало из истерики в жуткую апатию. Я не ел, не пил, а тупо смотрел в потолок комнаты – распределителя. Потом меня повезли в морг и позволили попрощаться с родными. У нас не было очень трепетных и глубоких чувств между нами, я никогда не задумывался, будут ли родители всегда, или их рано или поздно не станет. Я привык, как к данности, родители есть, они обо мне заботятся. Но потеря, в полной мере, выжгло в моём сердце кусок, оставив только чёрную дыру.

Когда меня выводили из того каменного мешка, я уже не помню, показалось ли мне это, или было взаправду. По коридорам пронёсся оглушающий крик из боли и отчаяния, кажется, это тоже был детский голос, но принадлежал он девчонке. Я сам был не вменяем, поэтому не помнил потом толком ещё целый год. И как попал в детский дом я тоже не помнил. По прошествии уже пятнадцати лет, яркие воспоминания и острые ощущения стёрлись, оставив лишь мутные образы.

Через два года, меня усыновила пара из Греции и увезла к себе на родину. И я их уже никогда не назову, отчимом и мачехой. Эти люди дали мне всё, и даже больше. Многого мне не давали при жизни мои биологические родители, а эти не просто заменили семью. Они меня растили, как единокровного своего сына.

Отец Борагас Николаускас, уже тогда был известным бизнесменом, а спустя время его бизнес разросся. По мере взросления, я стал ему помогать. А, достигнув двадцати одного года, занял пост его заместителя. Так мы и идём с ним, в одну ногу, развивая и совершенствуя бизнес по туризму.

Мама, Энна Николаускас, была домохозяйкой. А её еда, вызывала уже слюноотделение только на самом слове. Готовила она как Богиня. Она содержала дом в чистоте и бесконечно любила нас с отцом.

Её не стало несколько лет назад. Рак буквально за два года из пышущей здоровьем и красотой женщиной, оставил лишь высушенную мумию. После похорон мы с отцом первый раз за всю жизнь напились. Это было единственный раз. Потом со временем, мы смирились с её отсутствием, и наняли кухарку Нэтту, и уборщицу Донису. Обе были вдовами и уроженками Санторини, поэтому знали и кухню и как построить быт.

В аэропорту мой рейс встретили местные провожатые и довезли меня до отеля. После яркого и горячего солнца Греции, здесь было слишком пасмурно, слишком дождливо и довольно прохладно. Я, поморщился и запахнул по плотнее рубашку, надетую поверх футболки.

Даже не смотря, на то, что это место тоже считается югом, здесь в моём понимании довольно прохладно и неуютно. Хоть и считается, что я здесь родился и вырос, своей Родиной я считаю именно Грецию.