Моя вторая первая любовь

Убийство, это, конечно, крайности, но и без них плохо. Разве можно жить без памяти? Память, это то, что делает человека человеком, конкретным человеком, с конкретным жизненным багажом, привычками и всем прочим. Потеря памяти означает потерю личности, потерю всего. Превратишься в овощ с минимальными навыками самообслуживания. Если они еще сохранятся, эти самые навыки, а то ведь можно совсем про все-все-все позабыть. Это называется тотальная амнезия. Благодаря всезнающему Интернету, теперь нет необходимости в том, чтобы по любому мелкому поводу консультироваться у специалистов. Тем более – у психиатров. У них только проконсультируйся, только попадись в цепкие руки. Поставят на учет и потом ни за руль, ни по тарелочкам пострелять. Без тарелочек Виктория обходилась спокойно, тем более, что у Валерки, в отличие от Константина, не было ни ружей, ни удочек, а вот без машины в загородном доме жить трудно. Даже в пятнадцати километрах от кольца. Даже при наличии автобуса и маршруток. Автобусы ходят редко, а в маршрутку надо садиться на конечной, там она набивается битком и ближнюю остановку проезжает, не тормозя, а это неудобно. И гоняют водители маршруток настолько лихо, что после каждой поездки хочется новый день рождения отпраздновать. Чем больше праздников, тем, конечно, лучше, но не такой ценой. Такое впечатление, будто маршрутки водят те, кого в летчики-истребители по состоянию здоровья не приняли. Нет, ну их к черту, психиатров этих!

Самообразовываясь, Виктория вычитала в Интернете, что амнезия может быть и на нервной почве, когда из памяти вытесняются воспоминания о чем-то неприятном. Было написано, что такая амнезия могла развиваться не только у больных, но и у здоровых людей. С оговоркой, касательно истерического типа личности, но лучше уж считать себя истеричкой, чем шизофреничкой. Так гораздо приятнее и спокойнее, тем более что развод сказался на нервной системе Виктории далеко не самым лучшим образом. Раздражительность повысилась невероятно, для того, чтобы завестись, было достаточно малейшего пустяка, то и дело пробивало на слезу. Как ни сдерживайся, сколько ни внушай себе, что так нельзя, в какой-то момент переключается внутри невидимый тумблер и начинается то, что Валерка называет «концертино», а коллеги «бурей в пустыне». С Валеркой и коллегами однозначно повезло. Приятно, когда тебя окружают чуткие люди, способные войти в положение и сделать поправку на особые обстоятельства, но бесконечно никто скидок делать не станет. Любое терпение когда-нибудь иссякает.

Память повела себя странно. Вместо того, чтобы вытеснить воспоминания о разводе, а лучше бы, вообще, о Константине, забыть бы его поскорее, да и не вспоминать никогда, память «выбрасывала» незначительные, несущественные воспоминания о каких-то пустяках. Но страшно было то, что стирались эти незначительные воспоминания напрочь. Сколько ни напрягайся, ничего не вспомнишь. Даже смутно.

Первой «ласточкой» стал «Юридический справочник по семейному праву», который Виктория обнаружила в верхнем ящике своей прикроватной тумбочки. Справочник лежал поверх «Гордости и предубеждения» на английском языке, хранившегося под рукой в качестве универсального снотворного. Обычно Виктории хватало трех страничек для того, чтобы заснуть.

Сначала находка Викторию не удивила. Она подумала, что справочник в воскресенье читал Валерка, имевший обыкновение в редкие свои выходные валяться в постели до обеда. Машинально сунул не в ту тумбочку, мало ли с кем не бывает. Виктория положила книгу на Валеркину тумбочку, откуда та перекочевала на полочку. Валерка, как и положено юристу, был педантичен и немножечко занудлив, но занудливость его больше касалась работы, нежели быта и, кроме того, была смешной, совсем, как у Уотсона в «Докторе Хаусе», поэтому не раздражала. Или, может, Виктория просто привыкла к тому, что Валерка зануда, еще в школе? Как-никак, одиннадцать лет вместе проучились. Валерку дразнили Знайкой, а Константина Шурупом, потому что он постоянно что-то прикручивал-откручивал, чинил-разбирал. Когда шел, громыхал железом, как Кащей Бессмертный костями, столько у него всего было в карманах. В Константине занудства не было нисколько, но зато упрямства на семерых. А еще Константин был подлецом, но этого Виктория не разглядела ни в школе, ни после. Только в прошлом году случайно обнаружила…