Моя желанная западня

– Я с вами! – мигом вскочила Софья и, переложив пистолет под матрас, принялась лихорадочно набирать номер на сотовом. – Илья, это Софья. Убийца Качкова – Ксения. Вам с Жан-Пьером нужно немедленно ехать к Зое Сергеевне. Мы с Кротовым сейчас тоже подъедем, он поможет нам пробраться в дом. Полицию предупрежу сама.

Напрасно Софья понадеялась на полицию. Верстов как услышал, что она собирается в дом Качкова, перебил на полуслове и пригрозил штрафами и арестом: за ложный вызов полиции, за препятствия в расследовании, за доносы на ни в чем не повинных граждан и даже за введение в заблуждение следственные органы. Но разве Софью этим остановишь?

Решили действовать по-партизански. Кротов позвонил Ксении и сообщил, что везет ей флешку. Та ли это, или какая другая – ему неизвестно. Но, похоже, что та: чтобы добыть ее, пришлось даже к Софье, которая каким-то чудом обнаружила находку в электрическом щитке тамбура, применить физическую силу. Вот приедет, они вместе запись и проверят.

Подробности снова сыграли свою роль: Ксения обрадовалась и заявила, что ждет любимого не дождется.

Пока Кротова по ее разрешению впускал охранник с парадного входа, Софья и Илья под предводительством отважного Жан-Пьера проникли с тылу, то есть с черного хода. Благо дом оказался почти пуст.

Впоследствии выяснилось, что Ксения отправила французскую сиделку на родину, рассчитала повара и горничную, оставив лишь одного охранника.

Как же вовремя они успели! Зоя Сергеевна, накачанная барбитуратами, уже теряла сознание, а на полу возле кровати лежал с проломленной головой Кротов. Рядом стояла Ксения с бронзовым канделябром в руках и горько рыдала.

Софья вызвала «Скорую» и полицию, в результате чего потерпевших отправили в реанимацию, Ксению задержали по подозрению в попытке двух убийств, всех остальных препроводили в отделение для дачи свидетельских показаний.

Только к двум часам ночи до Софьи дошла очередь рассказывать о случившемся. По вопросам, которые задавал Верстов, она поняла, что Ксения и на этот раз выкрутилась, обвинив Кротова в попытке убийства Зои Сергеевны и выставив себя единственной защитницей одинокой престарелой родственницы.

Неужели Софья оказалась права, подозревая Кротова? И он действительно делал все возможное и невозможное, чтобы Ксения как можно скорее оказалась богатой наследницей? Получается, что именно так и никак иначе. Тогда зачем он взял с собой целую компанию свидетелей? Чтобы заручиться поддержкой в своей непричастности к готовящемуся преступлению? Только Ксения оказалась более предусмотрительной и разгадала коварный план своего экс-супруга, нанеся удар первой. Видимо, ее доводы и представленные неопровержимые улики были столь убедительны, что вина Кротова была почти доказана.

В съемную квартиру Софья вернулась за полночь. Не ужиная и даже не раздеваясь, бессильно повалилась на кровать. Спать она сегодня будет без задних ног. И без передних тоже.

Глава 25 Как разрывается круг обреченных

Проснувшись лишь к обеду, отчаянная сыщица, измученная накануне сомнениями в правильности выбранной ей версии череды преступлений, вдруг вспомнила, что на кухонном столе ее терпеливо ожидает орхидея. И если этот дивный цветок, имя которому «Произошедший от Бога», немедленно не полечить и не посадить обратно в горшок, он совсем пропадет. Но сначала хорошо бы подтвердить или опровергнуть догадку про вторую таинственную находку.

Софья осторожно высвободила пакетик из плена гнилых корней и, немного поколебавшись, высыпала на стол содержимое. На какие-то мгновения она даже зажмурилась от брызнувшего в глаза ослепительного сияния камней, ярко вспыхнувших под солнцем, целиком заполнившим всю кухню. Камни словно горели, играя гранями, испуская мощные радужные потоки блистательных лучей на стены, потолок и замершую в немом восхищении Софью.

Да, несомненно, это были бриллианты! Их ни с чем не сравнимое великолепие завораживало, притягивало невероятной чистотой и такой волшебной красотой, что оторваться от созерцания проникающей до глубины души и источаемой на Софью струящейся цветовой гармонии сверкающих камней было невозможно.

Софья чувствовала, как медленно и неотвратимо погружается в транс: кружилась голова, искажая восприятие пространства и времени, расслаблялось тело, замедлялось дыхание. И только дикий страх быть застигнутой врасплох, стоящий теперь на страже денно и нощно, не позволил Софье забыть обо всем на свете и прийти наконец в себя от свалившегося на нее очередного испытания судьбы.

Как говорится: не было печали, так черти накачали. А как еще-то определить случившееся? На камушках кровь не только Качкова-старшего, но и его подельника, умершего в тюрьме, а также Дениса и Марины. Это что же получается – Софья приняла у них эстафету на смерть?

Ну уж нет, она не согласна! Тогда что делать со всем этим добром? Вернее, со злом в чистейшем виде? Может, зарыть в землю? Но не здесь же – под окнами и на глазах у соседей всего дома!