Читаем Моя желанная западня полностью

И что дальше? Надежды на следователя никакой, поэтому время зря лучше не терять и отправиться по месту официальной регистрации Елены. Но прежде Софья встретилась с Верой. Та оформила договор и, получив деньги и передав ключи новой квартирантке, удалилась с полной уверенностью, что теперь ее жилью ничего страшного не угрожает.

Засунув глубоко под ванну пистолет, завернутый в газету, Софья решила, что пока не проверит данные паспорта Елены, рабочий день для нее не закончен. Но сначала позвонила Насте и предупредила, что, если не получится приехать, останется на пару дней в съемной квартире.

Поездка по указанному в договоре адресу подтвердила, что Соловьевой есть что скрывать. Адрес оказался липовым. А может, липовая и фамилия? Тогда куда смотрела Вера, когда переписывала данные из паспорта? Значит, и паспорт поддельный.

Отсутствие информации – тоже информация, и с большей долей вероятности можно теперь назвать эту мадам преступницей. Ударила она Николая совсем не от страха, пытаясь себя защитить, а осознанно, предварительно заманив в ловушку. Убивать, может, и не собиралась, но охоту следить за собой отбить надеялась. Однако напрасно, так как теперь они не успокоятся, пока не достанут Елену хоть из-под земли.

Софья лежала на кровати, застеленной дешевеньким покрывалом, и разгадывала ребус с договором, изучая его вдоль и поперек через лупу, что была всегда при ней – профессиональная привычка, оставшаяся от прежней работы и пригодившаяся на новой. Но глаза слипались от усталости, и уже ни о чем не хотелось думать: организм требовал отдыха.

Сил, чтобы вернуться к дочери, не было совсем, поэтому Софья вознамерилась переночевать здесь. Хорошо, что в магазин догадалась забежать да кое-каких продуктов прикупить.

Она с трудом заставила себя подняться и съесть бутерброд с колбасой, запивая горячим чаем, и только после этого улеглась на боковую.

«Может, сначала замки поменять?» – шепотом предложило подсознание, услужливо воспроизведя в памяти меленький шрифт оттиска номера телефона мастера на дверях лифта.

«Ой, вот только не надо умничать, – тут же воспротивилось сознание. – Успеется и завтра. А теперь спать!»

Постельного белья к съемной квартире не полагалось, вот Софья и легла по-походному, не раздеваясь, подложив на подушку под щеку носовой платок и укрывшись легким жакетом.

И только успела закрыть глаза, как оказалась в прекрасном сне: они с Северовым покачиваются в гамаке среди цветущих яблонь, на ветках роскошных кустовых роз примостились распевающие во все горло птицы, вокруг порхают дивные бабочки. Софья пытается внимать ласковым речам любимого, обнимающего за плечи и притягивающего к себе для поцелуя, но ее что-то беспокоит, и она озирается в недоумении. Не видно никакой опасности, однако чуткий слух улавливает странные шорохи.

Узнавание звука вставляемого в замочную скважину ключа, еле слышимый скрип открываемой двери вынуждают Софью затаить дыхание. Она замирает от ужаса и… просыпается.

«Приснится же такое», – вздыхает облегченно, пытаясь утихомирить бешеное сердцебиение, но в следующее мгновение понимает, что в квартире она не одна.

Глава 17

Развлечения по-сыщицки

Софья не заметила, как оказалась на полу. Ей понадобились считаные секунды, чтобы бесшумно соскользнуть с постели, ухватив в охапку сумку и жакет. Она услышала, как некто шире распахнул дверь в комнату, отчего свет из коридора упал на пустую кровать. Софья даже дышать перестала. Ей казалось, что незваный гость прислушивается к тишине квартиры. Прошла вечность, прежде чем крадущиеся шаги раздались уже в коридоре.

«Дежавю какое-то, – метались в поисках выхода мысли. – Ладно хоть, Кротову здесь неоткуда взяться. Может, это Елена за чем-нибудь вернулась? Неужели Вера не предупредила ее, что уже сдала жилье? Точно, не предупредила. Потому что не обязана отчитываться перед жильцами, особенно бывшими. Тогда чего я здесь разлеглась? Нет-нет, это не Елена: слишком тяжелая поступь для женщины».

Между тем неизвестный прошел в кухню. Звякнула крышка чайника, конечно же, еще теплого, скрипнула дверь в ванную, и снова топтание у порога комнаты. Наконец удаляющиеся шаги и звук захлопываемой входной двери.

Софье казалось, что она вот-вот потеряет сознание, настолько страх выжал из нее все силы. Держась за край кровати, медленно поднялась. Она не знала, что предпримет дальше, а руки уже тянулись к жакету и сумке.

И стоило так пугаться? Ведь у нее теперь есть пистолет! Как она могла про него забыть? Вытащить его из-под ванны и сунуть в карман, освободив от упаковки, заняло секунды. Мысли сплетались в путаный клубок, но одной удалось вырваться наружу, и Софья подалась за ней, выбегая из квартиры.

Ей даже в голову не пришло выглянуть из окна, чтобы как следует разглядеть ночного гостя. Теперь она была согласна только на преследование.

Осторожно открыв массивную дверь подъезда, сунула в проем голову и в свете уличного фонаря увидела удаляющуюся фигуру мужчины.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1. Щит и меч. Книга первая
1. Щит и меч. Книга первая

В канун Отечественной войны советский разведчик Александр Белов пересекает не только географическую границу между двумя странами, но и тот незримый рубеж, который отделял мир социализма от фашистской Третьей империи. Советский человек должен был стать немцем Иоганном Вайсом. И не простым немцем. По долгу службы Белову пришлось принять облик врага своей родины, и образ жизни его и образ его мыслей внешне ничем уже не должны были отличаться от образа жизни и от морали мелких и крупных хищников гитлеровского рейха. Это было тяжким испытанием для Александра Белова, но с испытанием этим он сумел справиться, и в своем продвижении к источникам информации, имеющим важное значение для его родины, Вайс-Белов сумел пройти через все слои нацистского общества.«Щит и меч» — своеобразное произведение. Это и социальный роман и роман психологический, построенный на остром сюжете, на глубоко драматичных коллизиях, которые определяются острейшими противоречиями двух антагонистических миров.

Вадим Кожевников , Вадим Михайлович Кожевников

Детективы / Исторический детектив / Шпионский детектив / Проза / Проза о войне