Моя желанная западня

– Я сама его сейчас покусаю, если он не расколется, – пообещала Софья и, не обращая внимания на пришедших в полное замешательство мужчин, принялась что-то выискивать в глубинах своей бездонной сумки.

– Да вы, вообще, в своем уме: что вы мелете! – не мог успокоиться Покровский. – Нет, это уже совсем ни в какие ворота!

Отчаявшись найти нечто для нее очень важное, Софья вывалила содержимое наружу. Грохнувший о крышку роскошного стола пистолет заставил мужчин и вовсе потерять дар речи и даже попятиться от теперь уже крайне небезопасной мадам из глухомани.

Первым пришел в себя француз и что-то бойко защебетал по-своему.

– Он спрашивает: что случилось? Говорит, что ничего не понимает. И интересуется, не сумасшедшая ли вы? – с удовольствием перевел Илья. – Какой позор за нашу великую державу!

– Если он не возьмет назад свои слова о сумасшедшей, я его пристрелю, – присев на диван, процедила сквозь зубы Софья, разбирая вещи и запихивая в сумку ненужное, в том числе и пистолет. Наконец, разглаживая края, выложила на всеобщее обозрение фотографию. – Вот, полюбуйтесь!

Француз боязливо приблизился к столу и склонился над снимком.

– Софья, вы ведете себя так безобразно, что я категорически прошу вас удалиться, – надменно произнес Илья и указал пальцем на дверь. – Вон отсюда, сию же секунду! Или я вызываю полицию.

– Не нужно полиции, – вдруг заговорил француз на чистом русском. – Встречаться с этими остолопами еще раз у меня нет никакого желания.

– Жан-Пьер! – вытаращил на него глаза Илья. – Немедленно объяснитесь.

– Да, мой друг, против фактов не попрешь. И я прошу у вас прощения за вынужденный маскарад. Это было нужно для дела.

– Для какого еще… А Зоя Сергеевна знает, что вы не француз?

– Конечно, знает. Она сама предложила мне ломать эту комедию. Но раз уж так вышло, позвольте представиться: Жан-Пьер Тома, ныне художник и гражданин Франции, а шесть лет назад – Томин Иван Петрович, гражданин России, московский оперативник и напарник Юрия Свиридова, с которым я запечатлен на фотографии.

– Нет, я уже ничего не понимаю! – Илья устало опустился в кресло. – А как вы французом-то стали?

– Очень просто: женился на француженке. Франция хоть и консервативная страна, и патриархальные традиции ценит, как нигде в мире, но с некоторых пор разрешает женщинам делиться фамилией с мужьями. Как там Юрий поживает? – спросил Жан-Пьер, подсаживаясь к Софье на диван. – По-прежнему работает в полиции?

– Юрий поживает так, что ему сейчас не позавидует ни одна собака. Он в тюрьме за убийство Марины Казуч, бывшей пассии Дениса Качкова. Так как полиция пыталась обвинить его жену Ольгу, Юрий написал чистосердечное признание. Перед этим, подозревая, что его вот-вот арестуют, он заглянул ко мне в агентство и попросил у меня помощи. И не потому, что я в этом деле профи, а потому, что иного выхода у него не было.

– А как же друзья, сослуживцы?

– К сожалению, они только помогли Юрию оказаться там, где он сейчас. Жан-Пьер, так что за дело у вас с Зоей Сергеевной? Оно как-то связано с убийством Дениса Качкова? Если да, то вам лучше рассказать. Я в любом случае докопаюсь.

– Не сомневаюсь. Только Денис здесь ни при чем. Шесть лет назад мы с Юрием расследовали в Москве убийство руководителя одного общественного фонда по защите естественной среды обитания китов и дельфинов. Фактически фонд занимался отмыванием денег, нажитых незаконным путем, поэтому особо не выпячивался, держался в тени: минимальная огласка, нулевые результаты, отсутствие столкновений с властями. Мы решили, что убийство связано с исчезновением со счетов фонда пяти миллионов долларов. Вышли на Качкова Ивана Денисовича, соучредителя. Но у того неожиданно случился сердечный приступ, и он умер. Нас за якобы превышение полномочий сначала хотели уволить из органов, но потом предложили перевестись в провинцию. Юрий согласился. Я же решил воспользоваться вдруг появившимся у меня шансом осуществить свою мечту – обосноваться на юге Франции и стать профессиональным художником. Тогда у меня уже много было написано картин, а служба превратилась в каторгу. Недолго думая, избавился от квартиры, машины, забрал картины и переехал в Ниццу. Снял студию и начал самозабвенно писать с натуры. Публика к моему художеству отнеслась благосклонно, картины продавались. Женился. Получив гражданство, развелся. В прошлом году Зоя Сергеевна заинтересовалась несколькими моими полотнами, так мы и познакомились.

– Неужели она вас не узнала?

– Прежде мы не встречались. Когда я понял, что наши отношения перестали быть просто дружескими, рассказал Зое Сергеевне обо всем и со всеми подробностями.

– И она простила вам гибель мужа?

– Качков умер из-за страха оказаться на старости лет в тюрьме за причастность к убийству, а не потому, что его пригласили ответить на несколько вопросов.

– Вы не допускаете, что ошиблись с подозреваемым?

– Исключено. Убийцу мы тогда нашли, им оказался заместитель руководителя благотворительного фонда. И он был в сговоре с Качковым. Если бы Качков не умер, то сел бы за соучастие.