Моя желанная

Музыка смолкла, и все глаза устремились на Алекса, который стоял возле стереопроигрывателя. Холли огляделась по сторонам, и ею овладела смутная тревога. Она почти не видела Мерил в течение вечера: сначала та была в обществе Тома Кленси, но поскольку он стоял в одиночестве у окна с весьма мрачным выражением лица, значит, от Мерил он ничего не добился. Куда же она подевалась? Но тут Холли ее обнаружила, и мачеха виновато посмотрела на нее. Она держала поднос, на котором стояли бокалы для шампанского, а Колетта, вся разрумянившаяся от волнения, прижимала к себе особой формы бутылки.

Сон или кошмар? Так она подумала, когда Алекс поманил ее и одеревеневшие ноги понесли Холли мимо друзей с улыбающимися лицами.

— Ну, дорогие мои, — заговорил Алекс, открывая первую бутылку, — настал торжественный миг.

Он наполнил два бокала, протянул один Холли, поднял второй и поклонился сначала ей, потом гостям и некоторое время помолчал — отчасти для пущего эффекта, а отчасти для того, чтобы Колетта успела обнести всех шампанским. Затем протянул Холли руку.

— Друзья, мне хотелось бы предложить тост, — объявил Алекс, не сводя с нее глаз и тем самым не давая ей отвернуться. — Но тут все зависит от Холли. Если я не задам ей вопрос, то, боюсь, никогда не узнаю ответ. Итак, Холли, ты выйдешь за меня замуж?

Она раздвинула симпатичные занавески в цветочек и впустила в комнату солнечные лучи. Так она делала по утрам последние три недели, но сегодня ее глаза ничего не видели, ни на чем не могли остановиться, потому что разум сосредоточился на одном: ужаснувшем ее выражении лица Дева.

«Ты выйдешь за меня замуж?»

Самые чудесные слова в мире, если их произносит человек, от которого ты хочешь их услышать. Все в комнате затаили дыхание, и Холли молила Бога, чтобы земля разверзлась у нее под ногами. Умный Алекс. Он всегда получал желаемое или покупал что хотел, если не было иного выхода. Он предпочел сделать предложение публично, тогда Холли, по его мнению, не смогла бы ему отказать. «Ты выйдешь за меня замуж?» Она закрыла глаза, чтобы отключиться от Алекса, от гостей, от неумолимого сознания, что он заманил ее в ловушку.

Как отказать и при этом не унизить? Выставить его дураком перед собравшимися друзьями? Для этого нужна женщина посильнее, чем она. Умный Алекс. Но ведь можно сделать это позже, успокаивала она себя, хватаясь за соломинку. Пройдут две недели, месяц, возбуждение уляжется. Тогда она должна будет сказать ему «да», должна будет сказать Алексу правду.

Холли открыла глаза, невидящие глаза, которые тем не менее безошибочно нашли Дева в противоположном конце комнаты, остановились на нем и успели заметить его боль, мимолетное выражение отчаяния, которое она будет помнить всю оставшуюся жизнь. Но тут словно опустились жалюзи, и взгляд Дева стал жестоко безразличным.

Холли охватил панический страх, она переводила глаза с одного улыбающегося лица на другое, с Дева на Алекса и обратно, читала свой ответ во всех обращенных к ней сияющих взглядах, и ее бешено колотящееся сердце вдруг окаменело.

— Ну как, дорогая? — спросил Алекс, и она, внезапно очнувшись, осознала, что все происходит наяву.

Уголком глаза Холли заметила, как Люси Трент с видом обладательницы придвинулась к Деву, а ее рука с красными ногтями коснулась спереди его брюк. И Дев удержал ее руку в своей. Что-то жизненно важное умерло в сознании Холли. Она кивнула и улыбнулась: одному Господу ведомо, как ей удалось сложить губы в улыбку.

— Да, Алекс, — сказала она, и слезы повисли у нее на ресницах. — Конечно, я выйду за тебя замуж.

Остаток ночи прошел как в тумане объятия, поцелуи, поздравления, шампанское, слишком много шампанского вдобавок к уже выпитому вину. Неудивительно, что у Холли кружилась голова.

И обеспокоенное лицо Мерил.

— Ты этого хотела? — тихо спросила она, когда они обнялись. — Ты делаешь это по доброй воле? Не ради Джонатана, не ради Алекса? Ради себя?

Холли кивнула, и Мерил улыбнулась с явным облегчением; ее улыбка была как солнечный луч, пробившийся сквозь облако.

Так много улыбающихся лиц. Только выражение Дева вносило некоторый диссонанс: на первый взгляд он казался спокойным, но Холли видела его презрение. Но поскольку чувство это было обоюдным, она утешила себя тем, что теперь они квиты.

Единственная слеза сбежала из-под ее ресниц. Холли досадливо смахнула ее и вдруг резко остановилась у двери в кухню.

— Ты не спишь? — спросила она удивленно.

Мерил вздрогнула и быстро сунула под журнал какой-то конверт.

— Слишком много шампанского, — нарочито оживленно заметила она. — Да еще при таком сильном возбуждении. Присядь, я приготовлю кофе.

Холли усмехнулась, заметив на столе флакон с обезболивающими таблетками. Значит, не только у нее работают в голове молоточками десятки маленьких человечков. Она потянулась через стол к лекарству, зацепила рукавом журнал, и тот соскользнул на пол, увлекая за собой целый водопад пестрых конвертов.

— Что это? — спросила Холли.