Читаем Моя жена Любовь Орлова. Переписка на лезвии ножа полностью

Остается главный вопрос, сколько именно Вы хотите получить материала. Вполне возможно, что Вы захотите иметь весь. А если не весь, то единственным надежным указателем того, что должно быть для вас отпечатано, может быть тот, что сделал Д. Лейда[346], который работает сейчас в Парижской синематике. Возможно, Вы с ним уже связались. В любом случае Лейда заверил меня, прежде чем уехал, что имеющихся материалов достаточно, чтобы восстановить фильм С. Эйзенштейна.

P.S. Вообще-то я должен быть очень сердит на Вас, потому что после Вашего возвращения из США в вашем интервью «Правде» был пересказан анекдот, который я Вам рассказал. А это произвело здесь фурор весьма значительный. И могло плохо для меня кончиться, но, как видите, я все еще на своем посту.

ИскреннеР. Гриффит.

Александров никогда, и при Эйзенштейне, и особенно после него, не прекращал попыток вызволения из синклеровского плена мексиканского материала. В 1952 году, сетовал он, только я договорился с тогдашним директором Нью-Йоркского музея Вандейком, как грянула американско-корейская война, и о договоренности пришлось забыть.

Была еще одна попытка, рухнувшая не по вине режиссера. И наконец эта…

Но прошло еще 17 лет, пока писавший «мексиканскую» главу своих воспоминаний Александров узнал: «пришло долгожданное известие о том, что материал несмонтированного фильма «Que viva Mexico!» прибыл из Соединеных Штатов в СССР. Госфильмфонд обменял его на несколько наших фильмов».

Г. АЛЕКСАНДРОВ – Р. ГРИФФИТУ

20 мая 1958 г.

Дорогой Дик!

Спасибо за Ваше утешительное письмо. Я думаю, что Вы неправильно поняли мою просьбу об «Аташевой». Поскольку практически все, что я просил, уже изучено, то учебные фильмы Лейды, их карточки и каталоги не требуются срочно, хотя я рад буду их получить, поскольку они подскажут, где находится материал, отсутствующий даже в фильме Лейды.

Я, конечно, произвел еще одну инвентаризацию всего, что мне надо, но не уверен, что все собралось в одной папке. В любом случае, П. Аташевой нужны те 50 метров, о которых я упомянул. В последнем письме она уверена, что этот материал уже на пути к ней для работы над биографическим фильмом[347]. Хотелось бы, чтобы Вы снова посмотрели мое последнее письмо и отправили эти две вещи ей или Катаняну. Тут вопрос о том, чтобы снизить цену, не стоит, потому что я заплачу за это.

…Может быть, начать с наиболее простого: с группы кадров с субтитрами об Эйзенштейне и Александрове, «пойманных» тогда камерой Тиссэ.

…Я предпринимаю фантастические и донкихотские усилия, чтобы избежать официальных контактов между синематикой и «Пирсон-компанией»[348]. Может, это поможет в решении таможенных вопросов. Но если бы Вы прислали мне официальный документ о том, что Вы предоставляете мне эти фильмы для некоммерческого использования, это бы мне помогло.

Получил еще одно хорошее, теплое письмо от Айрис. Она не уверена, что приедет, но она старается.

ИскреннеГр. Александров.

Г. АЛЕКСАНДРОВ – Т. ТЭСС

Внуково. 12.1.59 г.

Дорогая Татьяна Николаевна!

Несказанно рад прочесть Ваши строки о моем скромном эксперименте[349].

Такие мысли бродили у меня, когда работал, но никто пока не понял и не высказал их, кроме Вас!

Мне очень приятно и радостно, что Вы подметили самое важное: творческие возможности, эстетические и поэтические наметки.

Большое спасибо Вам за творческую помощь. Это мне помогает сейчас в работе над комедией «Русский сувенир». Хотел бы сделать ее уже не в «арифметических», а в «математических» возможностях.

Жаль, что стенокардия задерживает работу. Только такие подарки, как Ваш, помогают больше, чем медицина.

Любовь Петровна шлет Вам сердечные приветы и самые хорошие пожелания.

Оба мы мечтаем повидать Вас во Внуково. Как только «выправлюсь», я буду Вас искать.

С уважением и дружбойГр. Александров.

И нежно целует. ВашаЛ. Орлова.

Г. АЛЕКСАНДРОВ – С. и А. ОБРАЗЦОВЫМ

Дорогие соседушки![350]

Просим пожаловать Вас на обед по случаю посещения нашего дома французскими и итальянскими друзьями: режиссер Пелегрини, критик Казераги, Андрэ Дебри[351] и др.

По расписанию гости прибывают от 5.30 до 6 вечера.

Дорогих соседей

просим не забыть

захватить гитару,

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии