Моя жизнь, или История моих экспериментов с истиной

Я считал, что индийцы, живущие в Англии, обязаны были принять участие в войне. Английские студенты записывались добровольцами в армию, и индийцы могли сделать то же самое. В ответ на мои аргументы был выдвинут ряд возражений. Некоторые утверждали, что индийцы и англичане — это два совершенно разных мира. Мы были рабами, они — нашими хозяевами. Как может раб поддержать хозяина в критический момент? Разве долг раба, желающего обрести свободу, не в том, чтобы воспользоваться затруднительным положением хозяина? Я не поддержал эти аргументы. Я знал, что статус англичанина — это совсем не то, что статус индийца, но не мог согласиться с тем, что нас действительно превратили в рабов. Я думал, что вина лежит на отдельных британских чиновниках, а не на британской системе в целом, и, следовательно, мы могли изменить отношение к нам чиновников, продемонстрировав свою преданность их стране. Коль скоро мы желали улучшить свое положение, наш долг — сотрудничать с англичанами, встать с ними плечом к плечу в такой напряженный момент. Хотя в британской системе было множество изъянов, она не казалась мне тогда невыносимой, какой представляется сейчас. Но если сейчас, потеряв в нее веру, я отказываюсь сотрудничать с британским правительством, то как могли помочь ему мои товарищи, уже тогда переставшие верить не только в отдельных чиновников, но и в саму систему?

Возражавшие мне друзья считали, что настал час объявить о своих требованиях и улучшить положение индийцев.

Я же полагал, что из трудностей Англии нам не следует пытаться извлечь выгоду. Достойнее и дальновиднее было не оказывать давления какими-либо требованиями, пока идет война, а потому я повторил свое предложение и призвал всех желающих записываться добровольцами. Призыв подействовал: в числе добровольцев оказались представители практически всех провинций и религий.

Я написал об этом лорду Крю, изложил все факты и добавил, что мы готовы пройти обучение для работы с ранеными, если это сочтут необходимым для принятия нашего предложения.

Лорд Крю принял предложение после некоторых колебаний и поблагодарил нас за готовность служить империи в час испытаний.

Добровольцы обучились оказанию первой помощи раненым под руководством известного доктора Кэнтли. Это были краткосрочные курсы, рассчитанные на шесть недель, но они охватывали весь курс по оказанию первой помощи целиком.

Собрался класс приблизительно из восьмидесяти человек. Через шесть недель проводились экзамены, которые сдали все, за исключением лишь одного добровольца. Затем была организована военная подготовка, руководить которой поручили полковнику Бейкеру.

Лондон в те дни стоило видеть. Не было никаких признаков паники, все были заняты, работая из последних сил. Годные к военной службе взрослые мужчины усиленно тренировались. Но что было делать пожилым, немощным и женщинам? Для них тоже находилось достаточно работы, если они хотели трудиться. Они шили мундиры, а также готовили перевязочные материалы для раненых.

Женский клуб «Лицеум» пообещал сшить как можно больше одежды для солдат. Шримати[104] Сароджини Найду была членом этого клуба и целиком посвятила себя работе. Вот тогда-то я и познакомился с ней. Она разложила передо мной раскроенную одежду, попросила сшить ее и вернуть. Я с радостью согласился и не без помощи друзей сшил столько мундиров, сколько смог успеть, пока обучался оказанию первой помощи.

39. Моральная дилемма

Как только в Южной Африке стало известно, что я вместе с другими индийцами собираюсь поступить на военную службу, мне отправили две телеграммы. Одну из них прислал мистер Полак, сомневавшийся в совместимости моих действий с принципом ахимсы.

Я, можно сказать, предвидел подобные сомнения и уже обсуждал их в своей работе «Хинд сварадж, или Индийское самоуправление», а также нередко говорил об этом с товарищами в Южной Африке. Мы все признавали безнравственность войн. Раз уж я не был готов подать в суд на человека, напавшего на меня, то еще меньше я желал бы участвовать в войне, особенно если не знал, на чьей стороне правда. Друзья знали, конечно, что прежде я служил в армии во время Англо-бурской войны, но предположили, что мои взгляды с тех пор существенно изменились.

По сути те же самые аргументы, убедившие меня участвовать в Англо-бурской войне, оказались решающими и на сей раз. Я прекрасно понимал, что участие в войне и ахимса несовместимы, но, к сожалению, человеку не всегда дано понять, в чем состоит его долг. Искатель истины нередко вынужден блуждать в потемках.