Моя жизнь хикикомори. Том 1: Весна в старшей школе Сейрин

Кенджи со своей бандой гоготали над каким-то видео. Видимо, решили меня игнорировать. Ну и ладно, как-нибудь переживу отсутствие внимания от этих представителей высшего общества.

Я добрался до своего убежища у окна, как вдруг меня накрыло осознание.

«Какого хрена⁈» — заорал мой внутренний голос. Они что, реально думают, что я не замечаю их перешёптывания? У них же на лбу написано «Обсуждаем новую школьную парочку», причём шрифтом размера сорок восемь!

И тут меня осенило. Азуми же предлагала всё прояснить перед классом! Тогда эта идея показалась мне тупее фильма по игре, но… Что если немного изменить сценарий? Скажем так, взять весь позор на одного себя?

Ну что, Казума, готов стать звездой собственной трагикомедии?

Я резко поднялся и вышел в центр класса, как какой-нибудь главный герой перед финальным боссом. Краем глаза заметил, как Кенджи с дружками вытаращились на меня, будто увидели танцующего гориллу. Азуми застыла с телефоном, как статуя. Даже Харука оторвалась от учебника и захлопала ресницами.

Сейчас или никогда! Трепещите, смертные, ибо сейчас вам местный Гамлет толкнёт такую речь, что Шекспир в гробу перевернётся!

— Харука! — выпалил я с драматизмом, достойным какой-нибудь дорамы. — Ты мне отказала, но я всё равно намерен добиваться твоего сердца! Запомните все — я, Ямагути Казума, люблю Сато Харуку и ни перед чем не остановлюсь!

В классе повисла такая тишина, что я слышал, как у меня в голове перегорают последние нейроны. Даже пролетевшая муха звучала как реактивный самолёт.

Харука побледнела так, что могла бы сойти за привидение из «Звонка». Кенджи выглядел как человек, внезапно обнаруживший, что Земля всё-таки плоская. А Азуми только что уронила телефон.

Казума, ты точно головой ударился. Причём сильно.

— Ямагути-кун, — прозвучал ледяной голос от двери.

О нет.

Там стояла Рин-сенсей со стеклянным взглядом, а рядом с ней Юкино, с выражением лица «я-не-могу-поверить-что-теперь-это-мой-сводный-брат».

— Продолжишь выяснять отношения с Сато-сан на перемене, — процедила Рин. — А сейчас, если тебе не трудно, мы начнём урок.

Убейте меня.

— Итак, — Рин прочистила горло, — прежде чем начать урок, позвольте представить вам новую ученицу. Тачибана Юкино-сан, прошу.

Юкино выступила вперёд с грацией снежной королевы:

— Меня зовут Тачибана Юкино. Надеюсь на плодотворное сотрудничество, — и поклонилась так идеально, что учитель этикета, наверное, прослезился бы.

— Присаживайся на любое свободное место, — улыбнулась Рин.

Юкино, конечно же, выбрала место в противоположном от меня конце класса. Удивительно, как она ещё не потребовала установить защитный барьер.

— А теперь объявление, — продолжила Рин. — Ямада-сенсей сегодня приболел.

По классу прокатилась волна облегчённых вздохов. Я тоже почти расслабился — никакой контрольной по математике!

— Но не радуйтесь раньше времени, — на её лице появилась улыбка, от которой мурашки по спине. — Сегодня его замещаю я. И мы проведём блиц-опрос по домашнему заданию.

Её улыбка стала ещё шире. Как у кошки, загнавшей мышь в угол.

Зашибись. Сначала я устраиваю представление в стиле дешёвой дорамы, потом моя новая сестрица демонстративно игнорирует моё существование, а теперь ещё и Рин-сенсей решила устроить нам математическую инквизицию. Что дальше? Станем с Кенджи дружбанами?

— Какая красивая…

— Слышь, а она не модель из Токио?

— Глянь, какие волосы…

Класс загудел как потревоженный улей. Кенджи чуть шею не свернул, пытаясь разглядеть новенькую получше. Другие парни тоже не отставали — я прям видел, как у них в глазах появились сердечки, как в каком-нибудь гаремнике.

Я же уткнулся в учебник математики, мечтая стать невидимым. Или хотя бы научиться технике замещения из «Наруто» — сейчас бы с удовольствием поменялся местами с бревном.

— Приступим к блиц-опросу, — Рин-сенсей элегантно присела на край стола. — Такахаши-сан, дай определение непостоянным величинам в алгебре.

Азуми вздрогнула, будто её током ударило:

— Это… это которые всё время меняются?

— Не совсем точно, — Рин едва заметно улыбнулась и перевела взгляд на следующую жертву. — Сато-сан, можешь помочь однокласснице? Расскажи нам о функциях с двумя переменными.

Харука побледнела. Я заметил, как она нервно комкает страницу учебника:

— Это когда значение зависит от двух разных величин…

— Уже лучше, — кивнула Рин. — Ямагути-кун! — её голос дрогнул так незаметно, что, наверное, уловил только я. — Объясни классу теорему о промежуточных значениях непрерывной функции.

Я сглотнул. В её вопросе явно крылся какой-то подтекст, но мой мозг слишком судорожно пытался вспомнить хоть что-то из учебника.

— Если функция непрерывна, — начал я, чувствуя, как по спине бежит холодок, — то она принимает все промежуточные значения между любыми двумя своими значениями.

— И что это значит на практике? — в её глазах мелькнуло что-то похожее на обиду?

— Что между двумя точками всегда найдётся путь? — я сам не понял, почему это прозвучало как вопрос.

Рин отвернулась к доске:

— Верно. Но иногда этот путь оказывается… разрывным.