Моя жизнь под землей

Братья Бегуен и молодой Камель, сын кухарки замка Эспа, смастерили примитивную лодку и на ней проплыли по реке сотни метров под горой. Оставив лодку, они прошли через очень красивый белый зал, весь потолок которого был покрыт белоснежными сталактитами. Они назвали его Свадебным. Затем они с большим трудом вскарабкались наверх через почти вертикальную трубу и очутились перед узким проходом, защищенным естественной решеткой из колонночек, которую им пришлось разбивать молотком, чтобы иметь возможность протиснуться ползком дальше. Пройдя эту крохотную лазейку, они попали в обширную, совершенно неизвестную пещеру, которую обследовали и прошли до конца.

И вот здесь, в самой последней пещерке, они застыли от изумления перед удивительным зрелищем, подобного которому нет нигде. Прислоненные к стене, стояли две статуи из необожженной глины. Это были отлично сохранившиеся великолепные изображения бизонов.

Мальчики (младшему было пятнадцать, старшему — восемнадцать) были уже достаточно эрудированы, чтобы понять ценность этой находки. Ничего не трогая и не нарушая, они повернули обратно и только тогда заметили сохранившиеся на глинистой почве следы босых ног, а на стенах многочисленные рисунки животных. В высшей степени возбужденные своим открытием, молодые исследователи поспешили выбраться из пещеры, чтобы поскорее рассказать о нем отцу. Граф Бегуен, конечно, сильно заинтересованный, решил проверить все на месте и посмотреть своими глазами то, о чем ему с таким жаром рассказывали молодые люди.

Импровизированная партия, состоявшая из отца и четырех молодых людей, направилась к пещере. Пришлось плыть на лодке по подземной реке, взбираться по каменистому вертикальному колодцу и протискиваться через извилистый коридор, где в одном месте можно было продвигаться только ползком.

Здесь произошло нечто, из-за чего пришлось прервать дальнейший путь. Пресловутая узкая лазейка пропустила тоненьких и гибких мальчиков, но никак не хотела пропускать графа, славившегося своим высоким ростом. Несмотря на все усилия, ему не удавалось протолкнуться через эту лазейку. Он вкладывал в это всю волю и энергию и постепенно раздевался, снимая комбинезон, куртку и жилет, чтобы как-нибудь уменьшить свой объем. С ожесточением предпринял он последнюю попытку пройти узкое место головой вперед. Его сыновья, находившиеся уже по ту сторону препятствия, тянули его за руки, и медленно, с трудом ему удалось пройти сужение, однако не без потерь и ушибов. Когда все оказались по другую сторону (мы ручаемся за эту подробность, так как слышали ее от самого героя), граф заметил со взрывом хохота, что брюки не пожелали следовать за своим хозяином и остались висеть по ту сторону лазейки.

В этот же вечер Бегуен отправил загадочную телеграмму Картальяку, которая вполне могла заинтриговать почтальона в Монтескье-Аванте. Телеграмма гласила: «Мадленцы также лепили из глины».

На это археолог, старый друг семьи Бегуенов, ответил весьма кратким посланием, свидетельствующим, однако, что он все понял: «Еду». На следующий день он уже был на месте.

Для Картальяка визит в пещеру был трудным и мучительным. Этот старый и малоподвижный человек все же добрался наконец до бизонов, хотя локти и колени его были изодраны в кровь. Он пожирал статуи глазами, плакал от волнения и горячо благодарил Бегуенов за доставленное ему наслаждение. Затем замолчал и сказал, что никогда больше не сможет вернуться сюда. На самом же деле у него хватило сил еще неоднократно посетить эту пещеру.

Визит Картальяка был первым из серии визитов крупных ученых мира. Посещения пещеры продолжаются до сих пор, и множество археологов, людей искусства и все, кто поклоняется далекому прошлому, хотят посмотреть на эти шедевры доисторической скульптуры в естественной обстановке.

Конгресс 1921 года давал возможность различным иностранным деятелям познакомиться со знаменитыми глиняными бизонами. Находясь вместе с сыновьями графа Бегуена в группе молодежи, которая должна была служить проводниками и помощниками в опасных местах перехода, я тоже смог посетить интереснейший грот Тюк д’Одубер. Верный своей давней привычке, я разулся и уже собирался босиком сесть в лодку, когда старший из братьев, Макс, настоял, чтобы я взял с собой сандалии. Я сунул их в карман, твердо решив про себя не обуваться, и наш поход начался. При входе в Свадебный зал я заметил, что братья Бегуен шепчутся и пересмеиваются у меня за спиной. Я подумал, что они имеют в виду мои босые ноги, так как почва становилась очень неровной и жесткой. Но я достаточно много ходил по любым почвам и без труда пересек зал, стремясь показать всем своим видом, как мне легко и свободно. Однако при подходе к узкому месту Макс положил мне руку на плечо.

— Дорогой Кастере, вы нас поразили, у вас действительно бронированные ноги. Но все же вам придется обуться.

— В этом, право, нет необходимости.