Моя жизнь. Записки суфражистки

Женское движение в Англии почти замерло, так что старые руководительницы его, свершившие в прошлом такую прекрасную воспитательную работу, теперь, по-видимому, удовлетворялись выражениями симпатии и сожаления со стороны лицемерных политиков. Это лишний раз бросилось мне в глаза благодаря инциденту, происшедшему в то самое время, когда основывался Женский социально-политический союз. В нашем Парламенте только те законопроекты имеют шансы стать законом, за какие высказывается правительство. Отдельные депутаты могут вносить какие угодно законопроекты, но эти последние редко доходят до второго чтения, редко ставятся на обсуждение. Так много времени отдается на обсуждение правительственных мероприятий и проектов, что частным биллям может быть уделено лишь ничтожное время. Только один день в неделю отводится на обсуждение частных предложений, притом таких, в пользу которых высказывается правительство. И так как сессия состоит из немногих недель, то по открытии парламента депутаты собираются и по жребию определяют, кому достанется очередь в прениях. Только у этих счастливцев имеются некоторые шансы получить слово в защиту своих биллей, и только те из них, кто оказался во главе списка, могут надеяться на обстоятельное обсуждение своих проектов.

Старые суфражистки давно уже отказались от надежды дождаться правительственного билля, но они не перестали надеяться на то, что соответствующий билль какого-нибудь отдельного депутата рано или поздно дождется обсуждения. Ежегодно, в день открытия парламента, их организация отправляла в Палату Общин депутацию, чтобы повидать так называемых «сочувствующих» членов Палаты и обсудить с ними шансы женского избирательного права. Церемония эта носила в высшей степени условный, если не сказать – комический характер. Дамы произносили речи, на которые соответствующими речами отвечали депутаты. Дамы благодарили депутатов за их сочувствие, а депутаты снова заверяли, что они стоят за предоставление женщинам избирательных прав и будут голосовать за это, как только к тому представится случай. После чего депутация, несколько печальная, но вполне спокойная, отправлялась восвояси, и члены ее вновь принимались за свою повседневную деятельность, выражающуюся в содействии той партии, к которой они принадлежат.

В подобной церемонии довелось участвовать и мне вскоре после основания ЖСПС. В собрании председательствовал Чарльз Макларен, и он не преминул формально высказаться в пользу политических женщин. Он уверял делегацию в своем глубоком сожалении, равно как и сожалении многих из его коллег, что женщинам столь интеллигентным, столь убежденным и пр. суждено быть бесправными. Другие члены Палаты говорили в том же духе. Церемония приближалась к концу, но я, которой совсем не поручали говорить, решила кое-что прибавить от себя к сказанному.

– Сэр Чарльз Макларен, – начала я, – сказал нам, что многие из его коллег желают успеха женскому делу. Так вот, мы все знаем, что в данную минуту члены Палаты Общин производят жеребьевку для распределения очереди в дебатах. Не скажет ли нам сэр Чарльз Макларен, намерен ли кто-нибудь из членов Палаты внести билль о предоставлении женщинам избирательных прав? Не скажет ли он нам, что обязуется предпринять он и другие депутаты в пользу реформы, за которую они так горячо высказываются?

Разумеется, сэр Чарльз в смущении ничего определенного не мог ответить на мой вопрос, и депутация удалилась в смятении и возмущении. Меня обвиняли в том, что я только все испортила, что я самонадеянно вмешиваюсь не в свое дело. Кто вообще просил меня говорить? И кто дал мне право выступить и испортить хорошее впечатление, произведенное депутацией? Скольких сочувствующих депутатов я оттолкнула своими неуместными замечаниями!..

Я вернулась в Манчестер и с свежей энергией возобновила работу по организации ЖСПС.