Моё чужое лицо

Дальнейшие события остались в моей памяти отдельными бессвязными сценами. Больничная каталка, на которую меня перекладывают; слепящий свет операционной лампы; лицо врача в синей шапочке и марлевой повязке, склоняющееся надо мной; маска наркоза, наплывающая на меня.

Я открыла глаза и увидела совсем не больничный деревянный потолок. С трудом повернув голову, разглядела незнакомую комнату. С кресла рядом с кроватью поднялся крёстный и подошёл ко мне, в руках у него был шприц.

— Нет, нет, девочка моя. Ещё рано просыпаться. Спи, я рядом.

Я почувствовала боль от укола в руке и попыталась ему помешать, но от слабости не смогла двинуть и пальцем. А он смотрел на меня и улыбался. Опустив веки, я обрадовалась сну, как избавлению.

В следующий раз, когда я пришла в себя, в комнате никого не было. Очень хотелось пить, я попробовала пошевелиться и поняла, что привязана к кровати. Я лежала без одежды, прикрытая одеялом и совершенно беспомощная. И думала: если крёстный не придёт, я так и умру здесь. Только эта мысль совсем не пугала, мне было всё равно.

Сильная боль мучила меня, но причина была не в ранении. Я вспоминала лицо Алексея, его пустые глаза, застывшее лицо, и не смогла сдержать стон. Какую страшную муку он испытывал, раз сделал это. Зачем я принесла ему столько страданий? Зачем сплелись в запутанный клубок наши судьбы? Лучше бы я действительно погибла в том пожаре. Мне не хотелось больше жить.

Я не знала, сколько времени так пролежала, пытаясь забыться и избавиться от мучительных воспоминаний. Хлопнула дверь, и в комнату быстро зашёл крёстный. Приблизился к кровати и, развязывая меня, с тревогой заглядывал в лицо.

— Прости! Боюсь оставлять тебя одну надолго, но приходится. Надо доделать все дела.

— Воды, — тихо попросила я. Он наклонился, звякнул стаканом, приподнял мне голову и поднёс его к моему рту. Я слегка отвернулась и прошептала:

— Сначала выпей сам.

Собеседник удивлённо уставился на меня, потом протянул:

— А… Понятно! Не бойся, больше не буду кормить тебя транквилизаторами. Ты мне нужна в здравом уме.

— Выпей, — повторила я, и он, пожав плечами, сделал глоток. Тогда и я смогла утолить жажду. Теперь стоило прояснить моё положение. — Зачем я тебе?

Крёстный подвинул к кровати кресло и устроился в нём.

— Я же объяснил несколько дней назад. Я люблю тебя и сделаю всё, чтобы ты была со мной. Зря ты тогда не поверила.

Сразу же вспомнился тот тяжёлый разговор дома у крёстного, когда он пригласил меня в гости и признался, что давно меня любит. Это оказалось для меня большим потрясением, ведь я знала его с самого детства и считала практически членом семьи. Казалось, что своими чувствами он предал наше прошлое, дружбу, которую я так ценила. Во мне всё просто взбунтовалось, когда он попытался меня поцеловать. И я тут же жёстко высказала то, что об этом думала.

Тогда мы серьёзно поссорились. Но после убийства свидетеля у меня даже мысли не возникло, что признание крёстного может иметь отношение к тому, что случилось.

— Меня чуть не схватила полиция. Как бы я была с тобой в тюрьме?

— Ты сама виновата, не захотела меня слушать. Я немного разозлился и решил тебя наказать, но почти сразу пожалел об этом. Когда Алексей позвонил, я обрадовался, что вы сбежали, и понял, что пора взять наше будущее в свои руки. Я придумал, как забрать тебя от мужа, но, кажется, немного переборщил. Он чуть всё не погубил, стреляя в тебя. Слава богу, ты осталась жива!

— Помню больницу. Как я оказалась здесь?

— Это было нелегко, пришлось срочно менять все планы. Хорошо, что я знал, к кому обратиться. Я заплатил огромную сумму, чтобы хирург тебя не регистрировал и не звонил в полицию. Не беспокойся, он всё отлично сделал. Вынул пулю, почистил и обработал рану. Всё заживёт быстро. На всякий случай я не оставил тебя в больнице, а вывез той же ночью сюда. Эту дачу я заранее приобрёл на подставное лицо, никто не свяжет её со мной.

— А что дальше?

— А дальше мы уедем. Я уже всё подготовил. Купил в далёкой стране дом, оформил на тебя и себя документы. Я вывезу тебя спецрейсом под наркозом, как больную в коме, нуждающуюся в лечении за границей. Обещаю, это будет последний раз, когда я вколю тебе снотворное. Уверен, ты поймешь, что со мной тебе будет лучше. Тебя ничего здесь не держит. А Алексей уже сделал свой выбор, ты ему не нужна.

— Дядя Коля, зачем ты убил маму и папу?

Он встал и отошёл подальше, я уже не видела его лица.

— Это долгая история. Скоро я тебе всё расскажу. Ты узнаешь, на что я готов ради тебя. А сейчас ты устала. Отдыхай!

Крёстный ушёл. Я хотела обдумать всё, что услышала но у меня действительно было очень мало сил. Глаза сами закрылись, и пришёл спасительный сон.

47