Моё искупление

— Она отдалась другому. Изменила мне. Уничтожила меня, понимаешь? — чувствую, как глаза начинает жечь. — Я так сильно её любил. Мы могли бы быть счастливы. Иметь ребёнка и счастливый брак. Она всё это разрушала. Убила моего ребёнка, а затем переспала с моим врагом. Она убила во мне всё живое. Убила меня самого!

Я чувствую, как по щекам катятся влажные дорожки от слёз, но ничего не могу с собой поделать. В последний раз я плакал, когда погибла моя семья. И сейчас происходит то же самое. Сегодня я во второй раз лишился самого ценного. И даже больше. Я лишился своей души.

— Ты уверен в этом, Малик? — Рамиль оказывается рядом. Кладёт мне руку на плечо и серьёзно произносит: — Ещё не поздно всё исправить. Только скажи и…

— Разве ты не понимаешь? Уже нельзя ничего вернуть, — поднимаюсь с колен и стряхиваю с плеча его руку. — Будь я не уверен в этом, не привёл бы Кару сюда. Я ни идиот.

— Как ты узнал об этом? — он не пытается меня приободрить. Вместо этого, Рам пытается докопаться до правды. Это его обычная практика.

— Кара сама мне об этом сказала.

— А ты не подумал, что она может лгать?

— Чёрт тебя дери, Рамиль. Какая нормальная девушка будет лгать о таком в первую брачную ночь? — мне кажется, будто он специально надо мной издевается.

— Та, которая хотела отплатить тебе той же монетой и причинить боль, — не унимается он.

— Ты прав. Я думал об этом. Но она говорила такие вещи, которые могла узнать, только если правда с ним переспала.

— Если ты ошибаешься, то она умрёт просто так, Малик. Ты ведь понимаешь, что её ждёт смерть.

— Я не ошибаюсь! — ярость во мне продолжает набирать обороты. — И она не умрёт, я не допущу этого. Чёрт возьми, ты должен быть на моей стороне. Ты ведь мой друг.

— Именно потому, что я твой друг, я пытаюсь достучаться до тебя, пока не поздно.

— Уже поздно, Рам. Уже ничего нельзя вернуть. Я просто закончу то, что начал.

— И что же ты намерен делать?

— Я окончательно уничтожу семейство Эль Бекри.

Ночь выдалась тяжёлой и длинной. К утру мои силы окончательно иссякли. Больше не было ни злость, ни ярости, ни каких-либо других эмоций. Осталась только бесчувственная оболочка.

Но это мне было как раз на руку. Никаких лишних эмоций. Никаких привязанностей. Когда я подъехал к дому Ель Бекри, то был полностью собран.

— Малик, я ждал тебя, — сдержанно произносит мужчина, выходя ко мне навстречу.

Вижу, что ему тяжело приходится. Сейчас решается его дальнейшая судьба. Почему я уверен, что Сидик примет моё предложение. Ему важны статус и мнение общества. Важнее всего остального. Мне же терять нечего. И уж тем более я не завишу от чужого мнения. Единственное, что меня заботит, я должен вернуть Кару любыми способами. Знаю, что иначе она умрёт. Другого выхода нет.

Это я должен стать её палачом. Я обещал, что мы будем гореть вместе. Обещал, что не дам ей легко сдаться. И оба обещания намерен сдержать.

— Признаюсь честно, ночь была не из лёгких, — присаживаюсь за массивный стол напротив Сидика. — Я взвесил все за и против. И принял решение, которое может удовлетворить всех нас.

— Разве в этой ситуации может быть положительный исход? — раздосадовано восклицает мужчина напротив меня. — Это чёртово отродье испоганила жизнь всем нам. Я лично придушу её своими же руками!

— Довольно! Я не собираюсь выслушивать подобное, — гнев просачивается в кровь, когда слышу его слова. Чувствую себя помешенным придурком. У меня явно не в порядке с головой.

— Малик…

— Я не допущу, чтоб ваша дочь испортила мою репутацию. И предполагаю, ваша репутация много для вас значит.

— Моё имя для меня значит всё, — и я знаю, что он искренне в это верит. Чёртов кретин. — Я готов на всё, лишь бы сохранить свою репутацию.

— Просто замечательно, — тактично произношу я. — Потому что у меня есть отличное решение.

— Я внимательно слушаю.

— О том, что случилось вчера, никто не узнает. Кара останется моей женой и будет жить в моём доме.

— И что же ты хочешь взамен? — а он не глуп.

— Контрольный пакет акций вашей компании.

— Ты с ума сошёл, сынок? — его тон немного удивляет. Но я и не рассчитывал, что Сидик сдастся так быстро.

— Это небольшая цена за то, что я приючу в своём доме змею.

— Думаешь, мне есть дело до Кары? Да пусть в адском пламени сгорит эта шармута, — бьёт кулаком по столу.

— Дело не в ней, а в вас. Вы сохраните свой статус и уважение, которых добиться очень нелегко.

— А твой статус тебя не волнует?

— Мало кто будет обвинять меня в том, что я выбрал жену, которая оказалась такой испорченной, — спокойно информирую я. — А вот отец неверной…

— Смотрю, ты наслаждаешься этим, мальчишка, — Сидик вне себя от ярости. — Радуешься тому, что моя жизнь в руинах.

— Мне не доставляет это того удовольствия, которого хотелось бы, — и здесь я тоже говорю искренне.

Я сижу напротив врага, жизнь которого вот-вот будет уничтожена, вне зависимости от его решения. Но я не чувствую радости и восторга. Вообще ничего не чувствую. Где-то внутри проскальзывает сожаление. Но я быстро гоню его прочь.