Моё прекрасное чудовище

Сахли перестала вязать. Отложила спицы и посмотрела на шаена.

– Не можешь ее забыть?

– И не смогу, – спокойно произнес Дариан. – Она часть моей жизни.

Потом взглянул на сникшую Сахли и уверенно притянул ее к себе.

– Но думаю, что снять траур уже вполне могу.

Сахли, не стесняясь, прижалась к груди Дариана.

– Пора бы. Тем более что Киара уже выросла и за нее не нужно бояться. А вот за… – Она многозначительно смолкла.

Дариан чуть отстранился, с недоверием посмотрел на Сахли.

– Не хочешь же ты сказать, что мы с тобой на закате лет…

– Зная продолжительность жизни шаенов, до заката нам еще далеко. А у меня вполне хороший возраст, – возразила Сахли. Отсветы огня из камина играли в ее синих шаенских глазах. В этом свете женщина выглядела очень притягательно.

Дариан уже потянулся к ней, собираясь поцеловать, но был остановлен тихим:

– Двойня.

Дариан передумал целовать Сахли. В его взгляде появился вопрос, который тут же прозвучал:

– Кто?

– Девочки, – довольно ответила женщина.

– Девочки? – простонал Дариан. – Ты уверена?

– Меня твоя знахарка смотрела. Сомнений не может быть.

– Снова девочки! – Дариан закатил глаза и откинулся на спинку дивана. – У меня нехорошее предчувствие.

– Не стоит себя настраивать. – Сахли примостилась поближе. – Тем более что Киару она тоже посмотрела. У нее мальчик.

Дариан оживился.

– Точно мальчик?

– Знахарка зуб дает. Мальчик.

Шаен расплылся в улыбке, крепче прижил к себе Сахли и с нежностью поцеловал в висок.

– Две девочки и мальчик. Наконец-то я снова услышу детские голоса.

И тут же отстранился.

– Значит, у Киары мальчик! Нужно пойти к Горду. Я так и знал, что у нее будет мальчик. Хочу первым принести ему эту новость. – Дариан вскочил и торопливо направился к выходу. – Мальчик! Наследник! Ух, мы еще всем покажем, что значит род Салтьер!

– Райен! Киара взяла фамилию Райен, – поправила Сахли, но Дариан уже не слушал. Он выскочил, захлопнув за собой дверь.

Сахли осталась в комнате одна. Вытянула ноги к камину и прикрыла глаза.

– Шаены! Мужчины! Темные! И как вас только до сих пор стихией не прибило…