Мойры не плачут

— Да были улики, были показания свидетелей, понимаешь? Но они косвенные.

— Вот ты сама и сказала, что косвенные. Их, как говорится, к делу не пришьешь.

— Слушай, скажи мне, ты этих людей всех знаешь?

— Не всех. Мы ведем с некоторыми дела. Я же тебе говорил. Мы выигрываем конкурсы по госзакупкам. Потом есть определённые фирмы, которые их выполняют. Ты ведь была у меня в офисе, народу немного. Ираида в основном работает в поте лица. Подаёт документы на конкурсы. Я проверяю с юридической точки зрения. Есть ещё пара девочек, они сидят и долбят всё, что появляется. Но обычно, конечно, не так. Мне сообщают, что готовится конкурс, Ираида смотрит документы. Созванивается, с кем нужно. В общем-то, мы заранее знаем, когда идёт наш конкурс. Это важно. Потому что конкурс иногда требует таких расшифровок технического задания, что нужно несколько дней, а то и недель, напрягаться. У меня есть партнёры, они это всё обрабатывают.

— Ловко у вас получается. То есть, конкурсы известны заранее?

— Ну ты рассуди сама. С точки зрения государства даже. Вот у тебя есть надёжный поставщик, который тебя ни разу не подводил. Но ты вроде как должен обеспечить конкуренцию. Знаешь, в этих всех книжечках семнадцатого века написано, что конкуренция — благо, потому что обеспечивает наиболее выгодную цену покупателю. Так-то оно так, но у нас в стране это чревато. Ты же здесь живешь, читаешь — тот сбежал в Англию, этот сидит в Израиле, и ничем его не достанешь. Ну, и так далее. Поэтому, с точки зрения логики и элементарного здравого смысла, лучше дать проверенному. Я не очень хорошо помню лихие 90-е, маленький был. Но во дворе, помню, парни копировали своих взрослых отцов, хотели, чтобы было всё «по понятиям». Сейчас время другое. Ты же видишь, все культурные люди, никто не напивается до свинского состояния. Почему? Потому что это уже серьёзный бизнес. Тихий, деловой. Иногда, наверное, ты видишь в прессе сообщения, что кто-то стрелял в машину, в лобовое стекло и так далее. Это не совсем так. Такие кровавые «разборки», «стрелки» и так далее далеко в прошлом. Если человек не вписался, в данном случае в круг тех, кто, собственно, всем управляет, то его предупреждают очень тихо. Гангстеров уже не осталось, кому интересно, смотрят ковбойские фильмы. Даже специалисты по решению проблем уже совсем другие. Помнишь фильм Тарантино?

— Конечно. Ты рассказал какую-то страшную вещь. То есть, убийства всё-таки есть?

— Послушай, Варя, конечно, есть. Преступления были всегда. А неравенство в доходах способствует этому ещё больше. Вот ты пойдёшь убивать, если поймёшь, что у твоего соседа денег больше?

— Нет, конечно…

— Ты как рассуждаешь? Раз денег больше, значит, он либо работал лучше, либо получил богатое наследство, в общем, жизнь у него удалась. Значит, тебе есть над чем подумать. А вилы и топор ты брать не будешь. Хотя, как знать. Помнишь, Раскольников ходил с неясной мыслью, и тут увидел топор. И сразу же у него идея оформилась в план. Он сразу ощутил своё «я», задал вопрос — тварь ли я дрожащая. Могу ли стать выше этой старухи-процентщицы? По сути, он размышляет, какова ценность жизни этой отдельно взятой старушки, которая только и знает, как обирать студентов. Кстати, сейчас мне пришло в голову, что более всего этого романа должны бояться именно ростовщики, то есть финансисты. Да и в обществе у них не самая завидная репутация. Если раньше люди просто им завидовали, то сейчас многие ненавидят, когда не могут платить по кредитам.

— Интересно у нас разговор ушёл в сторону. Меня по-прежнему мучает вопрос, есть ли предопределённость, когда речь идёт о судьбе. Если ты помнишь, кроме старушки-процентщицы он ещё зарубил совсем невинную Лизавету. А старушка-то сама была титулярная советница, то есть чиновница. В принципе, вся её вина была только в том, что она давала деньги под проценты.

— Я больше помню фильм, но, кажется, и у автора не было никакого сочувствия к старушке, разве что к Лизавете.

— Слушай, я вспомнила, ты мне говорил про «невписавшихся» в рынок. Но вот как старушка-то, смотри, там был уже капитализм, она вроде в рынок вписалась. Как так, почему тогда её убил Раскольников?

— Ты всё смешала в кучу. Он решал свою маленькую задачу, но, так как у него не хватило хладнокровия, он не смог воспользоваться собственно деньгами. Или, нет, кажется, деньги он как-то разбазарил. А вот драгоценности закопал. Да следователь их раньше нашёл, пока преступник валялся в бреду. Это пример, что человек не смог пойти до конца. В преступлении не бывает половины. Либо ты преступник, либо ты начинаешь сомневаться и теряешь цель, ради которой совершается преступление. Так вот, отвлеклись совсем. Преступления совершались и совершаются. Но особенность нынешнего времени, что многие вещи можно решить без кровопролития.

— Ты рассуждаешь о преступлениях, будто ты их сам совершаешь, — мрачно пошутила Варвара.

Часть вторая

Глава 1