Мойры не плачут

Сессия была, что называется, на носу. Нужно было ходить на консультации к Перевалову. Это было несколько неприятно, но Варвара настраивала себя на независимое поведение.

Она подходила к пятому корпусу и увидела на крыльце Андрея с кучкой куривших студенток.

— Варвара, после консультации я вас задержу.

Девчонки захихикали. На курсе не знали про их отношения, потому что вездесущая Алла бегала за ним постоянно. Видимо, сейчас её нет в здании, вот он и расхрабрился.

После консультации он села прямо перед ним и спросила:

— Ты хотел о чём-то поговорить?

— Да, о нас с тобой.

— Слушай, давай я прямо скажу.

— Скажи.

— У меня появился молодой человек.

— Это тот хромоножка с амбициями поэта?

— Нет, совсем нет. Это взрослый и определившийся в жизни человек. У него своя фирма.

— У… отлично. Я рад за тебя. Хотя мне бывает грустно. Я вспоминаю то, что у нас было с тобой.

— Андрей, ты же понимаешь, я тогда совсем зелёная была. Романтичная.

— А что, сейчас романтики поубавилось? Как же стихи, статьи? Помнишь, мы с тобой всё время что-нибудь придумывали…

— Время другое.

— Какое же другое? Впрочем, ты права. Вот учитесь вы на журналистов. А что такое журналистика сейчас? Либо пропаганда, либо желтуха. Даже талантливые пропадают в этой трясине.

— Слушай, ты драматизируешь.

— Да нет. Да, мы были комсомольцами и писали, казалось бы, всякую чушь. Знаешь, нужно было написать небольшой очерк о приехавших сюда на олимпиаду по физике, таких же студентах. Здорово. Мы им город показывали…

— И что вы тут показывали? Если по главным улицам сугробы всю зиму.

— Это сейчас. А тогда не было. И вообще, дело было летом. Интересно было, где живут ребята, чем занимаются, мы еще переписывались потом примерно год, фотографиями обменивались из стройотрядов.

— Ты просто ностальгируешь, Андрей, вот и всё. В общем, мне пора.

— Постой. Мы же собирались нынче в Михайловское, волонтёрами? Ты в группе у меня записана. Всего пару недель в конце июля.

Андрей был жалок. Он смотрел на неё просящим взглядом. Варвара почему-то подумала, что она слишком рано обозначила Влада своим мужчиной. Он ведь ей таких поводов не давал. Или всё-таки давал? Она смотрела на Андрея. И вдруг засмеялась.

— Что смешного?

— Да вид у тебя какой-то просящий.

— Так я прошу.

— Кстати, что у тебя с квартирой, решилось что-то? — она перевела разговор на другую тему, потому что ситуация всё равно казалась ей комичной.

— Почти. Сейчас она опять уехала на тренинги, потом в отпуск. Оставила меня на лето практически от себя отдыхать. Вот так.

— И ты, поэтому, почувствовал себя свободным?

— Не издевайся, не видишь, как мне тяжело?

— А с квартирой-то как?

— Тянет она. Говорит, что нужно и детям что-то дать, стартовый капитал. Мол, мы же вместе живем, и если я хочу, то можем и в её квартиру переехать, эту детям разделить. Вот такая история. Просто там немного у всех отлегло от одного места. Тесть квартиру скинул, сейчас к нему вроде как не докопаешься. Акции ещё какие-то у него были, ещё в те годы распила прикупленные. Тоже на неё записал. Вот она и гуляет теперь, квартиру пока сдала, поехала деньги тратить.

— Да уж. Ну что ж, видимо, такая судьба. Хотя, не все неё верят. Но тут у тебя определённо складывается так, что вместе вам быть. Давай я сессию сдам и подумаю насчёт Михайловского. Но имей в виду, если я поеду, я хочу поехать, то не надейся, что у нас там всё начнётся сначала.

— Я и не надеюсь, — выдохнул Перевалов, и было понятно, что на самом деле надеется.

Глава 2

Влад позвонил ей среди ночи и сказал, что ему нужно срочно ехать в длительную командировку. Она не оставалась у него ночевать, потому что он что-то всё время переделывал в своей новой квартире. Денег у него сейчас. Очевидно было достаточно, это было заметно. Варвара иногда ловила себя на мысли, что хочет вывести его на серьёзный разговор, чтобы прояснить отношения. Но как только она представляла себя серьёзной, её начинал разбирать смех. А иногда, наоборот, злость. Она заметила, что последнее время у неё перепады эмоций. Наверное, это стресс от сессии давал себя знать. Перевалов, несмотря на их отношения, гонял её на экзамене как в последний раз. Видимо, злится, что я ему дала от ворот поворот, думала она. И упрямо не хотела выклянчивать у него хорошие оценки. Они не общались вне аудитории.

Влад уехал сначала в Петербург, потом его путь лежал в Финляндию. Или Швецию. Или сразу в обе страны. Она совсем запуталась.

И вдруг неожиданно наступил июль и свобода. Вот только лето было опять холодное. Свитер и куртка, кроссовки — вот ходовая одежда на каждый день.

Женька звал её на Грушинский фестиваль, но она тупо валялась на диване дома, просматривая ролики на ютубе.

Всё-таки Андрей позвонил сам.

— Барбара, ну ты надумала ехать? Нужно покупать билеты, снаряжение собирать. Мы же там в палатках будем ночевать, если не забыла.

— Так ведь мороз на улице!