Моисей: сквозь время

– Я предпочту поймать его лично и с поличным. К тому же, после проведенного референдума в четвертном поколении, все камеры были не только демонтированы, но и переработаны. Люди выбрали свою свободу. Они считали, что камеры нарушают их право на частную жизнь. Кроме того, камеры и серверы, обслуживающие их, поглощали слишком много энергии. Если снова встанет вопрос о видеокамерах, и следовало выбирать между мнимой безопасностью и сытным завтраком из свежих овощей, люди безусловно выберут второе. Потому что овощи, выращенные под искусственным солнцем, забирающем много энергии, можно потрогать и съесть. А сознание того, что за тобой следит всевидящее око, безопасности не прибавит. Ты изучал Историю Земли? Ты должен помнить, что в двадцать первом веке все города, большие и малые, были напичканы видеокамерами. И что? Это как–то помогло им в решении вопросов безопасности? Нет. Аварии на дорогах происходили каждый день. Убийцы продолжали ходить на свободе. Подземные поезда подвергались атакам терроризма. Угонялись самолеты. Взрывались дома с жильцами. Чиновники брали взятки… Камеры не давали жителям Земли безопасности. Они лишь помогали вертикали власти следить за передвижениями людей и купировать их попытки к восстанию. Анатолий Куприн, капитан корабля четвертого поколения, предоставил нам возможность отказаться от ненужной Земной привычки.

– Но преступления совершаются по–прежнему, Инспектор.

– Да, но отдел полиции теперь состоит из двух человек. Для сравнения – первые три поколения отдел полиции насчитывал двенадцать человек. Что это, как не прогресс?

– Я все это знаю, Инспектор! – Терпеливый Ларин, устав от исторических поучений Инспектора, повысил голос. Испугавшись собственной резкости, юноша залился румянцем. – Я просто хотел предложить оптимизировать процедуру поимки таинственного взломщика.

– Я подежурю сегодня, Инспектор. – Кротко, как бы все понимая, произнес Лем.

Они остановились у двери с табличкой, на которой было написано: "Азаровы". Инспектор постучал.

– Её может не быть. Днем мало кто бывает в спальнях.

– А ты где с ней сегодня разговаривал?

– Здесь. Но я заранее позвонил, назначил встречу. Она меня ждала. И это было утром.

– Утро, вечер… не имеет значения. Она здесь.

– Почему вы так уверены?

– Потому что её нет на спортплощадке.

Инспектор постучал снова. Наконец дверь распахнулась, и показалось бледное лицо Тамары Азаровой.

– Инспектор? Сержант? – Девушка переводила дрожащий взгляд испуганных глаз с одного на другого.

– Вы позволите войти, мисс Азарова?

– У меня не убрано… Мы можем поговорить в коридоре?

– Я бы предпочел тет–а–тет, дорогая мисс.

Спортсменка неохотно впустила полицейских. В каюте на самом деле царил беспорядок. В приглушенном свете виднелась не застеленная постель; спортивная одежда была разбросана, на столике стояли какие–то баночки, наполненные и пустые. В соседней комнате кто–то спал, громко похрапывая.

– Моя мать болеет. – Пояснила Тамара. – Врачи прописали постельный режим. Я сама за ней ухаживаю.

– Это похвально. – Заметил Инспектор, присаживаясь на свободный стул. – Особенно если учесть, что помимо больной матери на вас "навалилось" множество других проблем.

Тамара заметно переменилась в лице. Она поспешила закрыть дверь в смежную комнату.

– Я не понимаю о чем вы.

– Как ваше самочувствие? Вы чем–то из этого отравились? – Спросил Инспектор, указывая на баночки.

– Возможно. Я бросила их принимать, как только почувствовала недомогание. Даже не знаю, зачем вообще решила это пробовать?! Всегда занималась "чистой".

– И побеждали тоже чисто?

– Конечно!

– А антацид, значит, вам не помогает? – Инспектор внимательно смотрел на девушку сверху вниз.

– В каком смысле? – Тамара занервничала и сложила руки на груди.

– Рвота – естественная реакция организма. Это способ самолечения. Это эволюционное достижение многих живых существ. Правда, ничего приятного в ней нет. И запах изо рта тому подтверждение.

Тамара прижала руку ко рту. Опомнившись, она отдернула ладонь.

– Это не преступление.

– Рвота? Конечно, нет! – Инспектор махнул рукой. – Сколько недель? – Спросил Лем, чем заставил девушку побледнеть и задрожать.

После долгого молчания Тамара взяла себя в руки и ответила почти спокойным голосом.

– Я не поняла вашего вопроса, Инспектор.

– Собственно, я не нуждаюсь в вашем ответе. И так ясно, что вы носите плод семи–восьми недель.

Девушка захлебнулась в волнении. Её взгляд поплыл, тело обмякло и стало заваливаться. Сержант подхватил девушку и уложил на постель.

– Положи голени выше, Коля. Кровь быстрее прильет к голове, и она придет в чувства.

– Как вы догадались о беременности, Инспектор? – прошептал Сержант.

– Очень просто. Травы, которые атлеты принимают в качестве допинга, не вызывают отравления, антацид не спасает при токсикозе, а разлад с тренером – уловка для отвода глаз. Это ведь не законно!

– Она пришла в себя, Инспектор.

Тамара открыла глаза. Мужчины возвышались над ней всей массой своей суровости и важности. Один смотрел на нее с любопытством, другой с сожалением. Тамара потерла бледное лицо ладонями и села на кровати.