Мокрое дело водяного

– Градусник проглотил, – чуть громче сообщил Дегтярев.

Гостья погладила его по плечу.

– Не волнуйтесь. Давайте об этом поговорим. Кто съел термометр?

– Я! – затопал ногами полковник. – Я! Меня надо спасать! Я пришел к Дарье за помощью! Не дождался. Потом все, кому не лень…

Я ахнула.

– Ты проглотил термометр?

– Да! И сто раз сообщил об этом, просил вызвать МЧС, – окончательно вышел из себя полковник.

– Разрешите задать вам пару вопросов, ответы позволят мне понять картину происходящего? – спросила Энн.

– Я проглотил градусник! – прорычал Дегтярев.

– Очень хорошо, – кивнула гостья.

– Хорошо? – возмутился полковник. – Вас радует произошедшее?

– Конечно, – улыбнулась Бранд, – вы могли съесть упаковку иголок, суп из серной кислоты. Вот это было бы ужасно. А градусник! Какого он размера?

Полковник развел руки в разные стороны.

– О!

Нина развернулась и убежала.

– Будильник? – предположила Энн.

– Скорей уж куранты с башни на Красной площади, – хихикнула Маша.

– Тридцать семь и один, – сказало сопрано.

– Отвал башки, – заржал Гарик, – зато всегда точно знаешь, какой у тебя градус в теле.

– Они на месте, – задыхаясь, произнесла Нина, снова возникая в моей спальне.

– Кто? – не поняла я.

– Часы на внешней стороне дома, – выпалила няня.

Гарик закрыл лицо руками и завыл от смеха.

– Нина, вы подумали, что Александр Михайлович сгрыз прибор для измерения температуры воздуха со стены? – уточнил Маневин.

Мой муж преподает в вузе, а еще он читает лекции взрослым людям, которые, не имея должного образования, ощутили тягу к знаниям по археологии и истории. Маневин часто слышит идиотские вопросы вкупе с нелепыми предположениями, поэтому его невозможно ни удивить чьей-то глупостью, ни рассердить. При общении с любым индивидуумом Феликс всегда спокоен, как удав после сытного обеда. А еще он обычно уточняет, о чем думал тот, кто адресовал ему совсем уж инфернально глупый вопрос.

Нина села на пуфик.

– Нет. Уличный градусник очень большой. Он никогда не поместится в желудке Александра Михайловича. Но полковник мог попытаться его покусать, вырвал из стены… Градусник упал на плитку, которой облицован дом, и разбился. Собаки утром побегут гулять, порежут лапы…

– Афина, иди первой на променад, – скомандовал Гектор, – ать-два. Левой! Правое плечо вперед! Хвост торчком!

– Так ты переживала за псов? – покраснел толстяк.

– Да, – не подумав, ляпнула Нина и мигом опомнилась, – а за вас я просто трясусь от ужаса.

– Не вижу дрожи, – надулся Дегтярев. – Замолчите все! Дайте мне сказать.

– Говори, – велела я, – никто тебе не помешает.

– Марина решила организовать идиотскую потеху, – зашипел полковник.

– Ой, ой, не выдавай секрет, сюрприза не получится, – попросила наша кулинарка.

– Ты здесь? – обрадовалась я.

– Ага, за дверью, – уточнила Марина, – она открыта, все слышно.

– Почему не входишь? – спросила я.

– Ну… мало ли… – пробормотала жена Дегтярева и очутилась передо мной.

– Матерь Божья, – попятилась Нина. – Вы в этом спите?

Марина одернула коротенькую плиссированную юбчонку оранжевого цвета и поправила кургузую кофту, которая не прикрывала пупок.

– Нет… это пижама для дома.

– Что тебя сюда принесло? – «любезно» поинтересовался ее муж.

– Встала в туалет, увидела в окно, что весь особняк в огнях, и занервничала. Последний раз люстры горели ночью, когда полковник подавился костью от утки.

– Не помню такого, – побагровел фиктивный муж.

– Да ну? – удивилась Марина. – Тебе стало плохо, вызвали «Скорую», тебя увезли в клинику, а когда там стали раздевать, косточка из свитера выпала. Я решила, что сейчас опять нечто подобное случилось. Быстренько оделась по-человечески и полетела из гостевого дома в особняк.

– Теперь нам для полного счастья не хватает только приезда китайского императора, – прошипел Александр Михайлович, потом показал пальцем на Марину. – Это ее идея с костюмами! Пусть сама и рассказывает.

– Ни за что, – возразила кулинарка, – хватит того, что они твой костюм видели. Что надето, зачем надето, сюжет сюрприза не выдам ни при каких обстоятельствах!..

– Нам надо знать размер градусника, – остановила ее я.

Марина открыла рот.

– Какого?

– Который проглотил полковник, – уже в сотый раз повторила я.

Жена повернулась к Дегтяреву.

– Дорогой! Он же просто висит! Ничего с ним делать не надо. Он является наглядным свидетельством болезни медведя.

– Термометр на груди! Фигня! – зашумел Дегтярев. – Кто из вас видел на улице больного медведя, у которого на шее болтается градусник?

Вопрос меня удивил.

– Я видела мишек в зоопарке, на улице в Москве они мне не попадались, – ответила я.

– Как меряют температуру? – еще сильнее рассвирепел полковник.

– Тридцать семь и четыре, – объявил голос, – вызывайте врача.

Дегтярев схватил Нину за руку.

– Слышала? Звони в «Скорую». Мне предстоит операция. Как это пережить? Что делать? Кто виноват?

Марина села около меня.

– Не надо нам хирурга, это просто полоска!

– Градусник? – уточнила я.

Блогер-миллионщица кивнула.

– Похожие для новорожденных продают, наклеил на лобик, и всех делов.