Мокрое дело водяного

– Пригласишь десять певцов, а двое заболеют или, простите за откровенность, пьяные припрутся, под наркотой. Культурная программа провиснет, а она зачем нужна? Чтобы паузы заполнять, дать гостям отдохнуть от тостов. Многие хотят речь толкнуть. Одни понимают: надо говорить коротко, минуту, ну, двух максимум вполне хватит. Но встречаются такие, кто схватил микрофон и давай о него язык чесать, никому не интересно, а со сцены: бу-бу-бу. Простите, Ольга Гавриловна.

– Никита Олегович, вы совершенно правы, – вздохнула хозяйка, – порой хочется сказать: «Перестаньте бла-бла про свою жизнь, вы в гостях, поднимите тост за именинника, и хватит». Но нет! Народ начинает скучать, разговаривать. Когда болтун наконец умолкнет, не стоит следующему желающему микрофон вручать. Вдруг опять зануда попадется. Надо устроить музыкальную паузу или выпустить на сцену юмориста. До одиннадцати вечера уместны приличные шутки. А потом можно и на сексуальную тему. Про запасных лицедеев Никита Олегович верно сказал. Они нужны на тот случай, когда кого-то из основного состава по разным причинам нельзя на сцену выпустить. Фокусница могла просидеть в гримерке и уехать домой, не представ перед зрителями. Но она не была обижена. Она вкусно поела, получила деньги за работу и уехала довольной.

Никита добавил:

– В случае со Смирновой все было иначе. Она подошла к ответственному за концерт и сообщила, что у нее муж попал в аварию, ей необходимо срочно ехать в больницу. Ее отпустили, но денег не заплатили, поскольку фокусница не работала и не оставалась на мероприятии столько, сколько требуется. Запасному артисту вручают плату, только если он провел за кулисами положенное время.

Глава двадцать седьмая

На следующий день мы пришли в офис около десяти утра. Не успели сесть, как раздался знакомый голос:

– Здрассти всем, – и в комнату вошел Никита Олегович Мартынов.

– Привет! – обрадовался Кузя.

– Давно не виделись! – сказал Сеня. – Полковник сообщил, где тебя вчера видел.

– Мы удивились, но вида не подали, – засмеялась я. – Кит, почему ты из полиции ушел?

Приятель сел за стол.

– Потому что троих пацанов на ноги ставить надо, а жена на развод подавать собралась, сказала: «Лучше быть матерью-одиночкой, чем иметь приходящего изредка домой мужа, которого надо кормить и обстирывать». А тут подвернулся случай записаться в охрану к Мухину. Оклад отличный, рабочий день ненормированный, но хлопот по сравнению с теми, что я имел в полиции, считай, нет. Подчиняюсь только Федору Петровичу. Не жизнь, а малина! Рад вас всех видеть. Спасибо Даше и Дегтяреву, что глазом не моргнули, когда я появился.

– Мерси, что не завопил: «Рад вас видеть!» – засмеялась я.

– Хватит благодарить и кланяться, – велел полковник, – сейчас кое-что тебе объясню.

– Фокусница и сантехник теоретически могли пересечься, – заметил Мартынов, когда Дегтярев замолчал, – но похоже, дамочка не та, за кого себя выдает. Я заметил кое-что интересное на видео. Но вчера промолчал, решил Александру Михайловичу потом на «Ватсап» написать. А он мне первый сообщение отправил, велел в офис приехать. Удачно вышло. Сегодня я до четырнадцати свободен.

– Рад, что угодил, – пробурчал полковник, – говори по делу.

Никита протянул Кузе флешку. Тот быстро активировал ее.

– Мы видим, как Смирнова идет по аллее. Она дама в теле, с большим бюстом, явно торопится. Ничего странного не замечаете?

– Ну, – пробормотал спустя некоторое время Сеня, – вроде нет.

– Накрашена сильно, – протянула я, – челка дурацкая.

– На грудь смотрите, – подсказал Никита.

– А что с ней? – прищурился Сеня. – Ну… большая. Так и задница у нее не маленькая.

– Куртка маловата, – заметила я, – в обтяг, короткая, до талии, широкая юбка… А-а-а! Поняла! Она не колышется!

Сеня и Кузя посмотрели на меня.

– Кто? – спросил первый.

– Что? – осведомился второй.

– Большая грудь у женщины при движении обычно колышется, – пояснил полковник, – при быстрой ходьбе это особенно заметно. А здесь ни малейшего движения.

– Куртка сдерживает, – предположил Сеня.

– К ней тоже есть вопросы, – сказала я, – сейчас декабрь. Особого мороза нет, но минус два не лето. А фокусница нарядилась в тоненькую душегрейку фирмы «Миу Миу». У меня есть вещи этого итальянского бренда, среди них похожая курточка. Эта базовая модель в теплой Италии считается зимним нарядом, а у нас даже при условии глобального потепления только за осеннюю сойдет. Впрочем, даже в ноябре в такой уже зябко. Грудь может не колыхаться по нескольким причинам. Она не своя, импланты стоят. Или у тетки накладной бюст. Возможно, утягивающее белье, оно сильно сдавливает тело. Но меня удивили не формы фокусницы. Одежда. Куртка «Миу Миу», сапоги «Гуччи», вот марку платья, юбка которого отлично видна, не назову. Спортивная сумка того же производителя, что и обувь. По самым скромным подсчетам, на даме вещей примерно тысяч на четыреста… Может ли артистка, которая зарабатывает, показывая фокусы на вечеринках, позволить себе такие траты?

– Возможно, у нее богатый муж, – возразил Сеня, – она работает ради удовольствия.