Мокрый мир

В книге говорилось о каком-то отклонении, которое росло и множилось в воде, недалеко от места падения обломков корабля. И о всяких ужасах, которые оно принесло в мир. И о страшном ударе, большой бомбе. Об ударе писали как о возможности уничтожить отклонение… Если, конечно, Нэй правильно понял.

Он снова открыл блокнот, но тут кто-то настойчиво кашлянул.

Красные занавеси колыхнулись, из складок появился слуга, посеменил к противоположной стене и открыл ничем не занавешенную дверь в кабинет герцога.

– Господин…

* * *

Чтобы облегчить подачу снарядов, в палубах были прорезаны небольшие люки, один над одним, от крюйт-камеры до открытой орудийной площадки. Матрос в крюйт-камере ставил кокор с зарядом на специальную полку, которая крепилась к каждому люку, матрос на орудийной палубе вытягивал кокор и ставил на полку следующего люка, другой матрос поднимал кокор на главную палубу, где заряды разносили к орудиям. Каждую пушку обслуживали два подносчика.

Вийон юркнул в люк, словно в ход полевки, тут же выскочил из другого – казалось, что орудует не одна ласка, а две. Нырнул, вынырнул. Замер на полке.

«Что случилось?» – спросил Нэй.

При всей сложности задачи звериная мордочка духа выражала растерянность.

«Нашел сопляка?»

Нет. Мне померещилась… крыса Элфи Наста.

Нэй обдумал слова Вийона.

«Это могла быть она?»

Не знаю. Не унюхал. Слишком далеко. Она сбежала ниже.

«Хочешь найти и проверить?»

У нас другая цель.

«Хорошо».

Нэй вытряхнул из головы Элфи Наста, мертвого предателя, некогда четырнадцатого колдуна Полиса, и его сбежавшую крысу-духа, тоже наверняка мертвую. Вийон разорвал фамильяра Наста в храме Чрева Кита…

Нестройно громыхнуло – запалы горели неравномерно. Замкнутое пространство орудийной палубы усилило звук выстрелов. Грохот оглушил Нэя. Он видел, как откатились пушки, но слышал лишь тонкий протяжный звон.

Матросы неспешно двигались в дымном мареве. Некоторые сидели на корточках, отдыхая. Один лежал у пиллерса. Нэй подошел, присел рядом, повернул голову матроса, чтобы увидеть лицо. Не тот. Глаза закатились, но матрос дышал.

Канониры наводили пушки. Пушечные порты допускали лишь небольшой угол возвышения ствола, но навесной траектории и не требовалось – снаряды прыгали по воде и врезались в суда. На повторение цикла – зарядка, наводка, выстрел – уходило от пяти до десяти минут.

Нэй обошел палубу. Пригнувшись, спустился в коридор у наружного борта. Острый слух Нэя уловил голоса, раздававшиеся впереди; в полутьме дрожали отсветы лампы: плотник с помощником обходили судно, следя за пробоинами в районе ватерлинии. Голоса приближались. Нэй направился в противоположную сторону. Зажег над ладонью магический огонек.

Пушки над головой харкнули чугуном, палуба ухнула вниз, и Нэй раскинул руки в стороны, чтобы не упасть. Огонек погас.

Эскадры обменивались выстрелами, силясь отправить друг дружку в объятия Творца Рек. Ядра стелились над водным ристалищем, ломали рангоут, рвали такелаж, рикошетили и шипели пузырящейся кровью.

Нэй снова зажег огонек. Под ногами мелькнула четырехлапая гибкая тень.

Нэй спустился через люк в пороховую комнату. Ящики с зарядами, бочки с порохом, сваленное в кучу сукно для картузов. Фонари висели высоко, чтобы случайно не задеть. Матросы работали в пампушах, мягкой обуви, подавали в лючки кокоры; слой пороховой пыли был расчерчен следами ног.

Нэю машинально сунули в руки мягкое ведро с зарядом, он машинально принял. Осмотрелся без надежды.

Того, кого он искал, здесь не было.

С кокором в руках Нэй выбрался из люка. «Я промахнулся». Возможно, искать уже некого. Возможно, это конец… в том числе и для него, Нэя. Потому что герцог…

Вийон свалился на плечо, шмыгнул Нэю под мышку, сунул мордочку в ведро, чихнул и снова забрался на плечо. Длинное тонкое тело обвило шею колдуна.

Я нашел маркиза, – радостно пискнул дух.

* * *

Нэй прошел в кабинет.

– Ваша светлость.

– Георг! Мой преданный друг! Рад вашему визиту. Присаживайтесь.

Нэй сел в кресло под гобеленом с изображением символа Гармонии. Сам герцог сидел за письменным столом на простом стуле с высокой жесткой спинкой.

– Ваш зверек с вами? Попросить ему орешков? – Герцог кивнул на колокольчик, которым вызывал слугу.

– Вийон изъявил желание остаться с подмастерьем.

– Успехи?

– Пока рано говорить.

Маринк улыбнулся краем рта и склонился над бумагами. Внешность милорда была довольно заурядной: утомленное суровое лицо с ввалившимися щеками, на которых не росла щетина, лицо, изнуренное властью. Выделялись только глаза: проницательные, светло-серые, очень живые. Седые волосы отливали серебром.

– Дайте мне минуту. – Стол был завален письмами, списками, документами и книгами.

Нэй не придумал ничего лучше, как осмотреть кабинет. В который раз.