Мол “Северный”

И он рассказал о том, что льды раньше тают там, где вода теплее. А теплее она прежде всего в устьях рек. Там и появляются первые полыньи. Более темные, чем окружающие их снега и льды, они интенсивнее поглощают тепло солнечных лучей и этим теплом растапливают прилегающие ледяные поля. Полыньи ширятся и дают возможность ветрам отламывать от берегов ледяной припай. Дядя Саша вспомнил, как в пятидесятых годах на страницах печати спорили о тепловом влиянии на ледовитые моря великих сибирских рек. Можно ли поворачивать их вспять, чтобы текли они не в Ледовитый океан, а в Каспий? Не замерзнут ли тогда все полярные моря и летом, не получая тепла Оби и Енисея? Ведь из двух с половиной тысяч кубических километров теплых вод, сбрасываемых в ледовитые моря, больше половины приходится на долю Оби и Енисея. Тепла, приносимого водами этих двух рек, было бы достаточно для того, чтобы растопить двухметровый лед в морях на ширине ста километров и длине шестисот километров. Некоторые предполагали, что без этого тепла полярные моря будут и летом покрыты льдом. Ныне, когда тепла рек в прежнем количестве нет, легко предположить, что после появления мола в морях отгороженная им прибрежная часть морей никогда не вскроется.

Федор в знак согласия кивнул головой. Алексей напряженно вглядывался в лицо Александра Григорьевича. Женя сидела с холодным, непроницаемым видом, но ей это удавалось с трудом.

Из слов маститого океановеда следовало, что сибирские реки дают в полярные моря лишь менее трех процентов тепла. Остальное тепло приносится атлантическими водами, в том числе Карским течением — внучком Гольфстрима. Это тепло прежде не ощущалось у сибирских берегов потому, что полярные моря были открыты с севера. Холодные, идущие из-под полюса течения компенсировали это тепло.

И океанолог стал анализировать: что же произойдет, если предложенный Алешей мол построить? Ясно, что в южной, отгороженной части морей вода будет теплее, чем в северной, сообщающейся с Ледовитым океаном. Таяние льдов в отгороженном канале начнется раньше.

— Ветрам с материка попросту нечего будет отламывать от берегов, — улыбнулся дядя Саша. — Льдов в отгороженной части не останется! Ведь тепла, не компенсированного холодными течениями, в сорок раз больше, чем приносилось сибирскими реками, — и он посмотрел на Федора. — Впрочем, не будем переоценивать. Это лишь гипотеза. Ее нужно проверить на практике. Построить мол, скажем, в одном Карском море. Посмотреть, каков будет новый ледовый режим… Я бы не сдался на месте Алеши, если бы море все-таки замерзло…

Алеша порывисто обнял дядю Сашу, прижался щекой к его куртке. Женя искоса взглянула на Федора, ожидая увидеть растерянность или недовольство: есть же у него самолюбие?! Моряк раскуривал трубку, не поднимая глаз. Женя знала, что должна радоваться за Алексея, а она… огорчалась за Федора.

— Если бы даже море замерзло, — продолжал Александр Григорьевич, — это значило бы, что нужно пойти на поклон, может быть, к физикам, к новым энергетикам… Помогут…

Алексей недоуменно посмотрел на дядю Сашу.

Федя не спеша выпустил клуб дыма.

— Жаль, в диссертации этого не было.

— Жаль, — согласился Александр Григорьевич. — Придется еще раз защищать.

— Нет уж, — махнул рукой Алексей. — Года через два теперь.

— А я думаю, что не через два года, а через два дня. На острове Диком заканчивается техническая конференция полярных строителей. Вот перед ними Алеша и должен защитить если не свою диссертацию, то свой замысел.

— За два дня не дойдем, — заметил Федор.

— За Карскими воротами мы с Алексеем пересядем на самолет. Летающая лодка, что проводит ледовую разведку, захватит нас и доставит на Дикий. Там мы дождемся Федора с кораблями.

Женя порывисто встала.

— Я тоже отправлюсь с вами.

Алеша не знал, куда деваться от смущения. Когда Федор опроверг его, он мог смело смотреть ему в глаза, а теперь боялся даже обернуться в его сторону.

Федор вышел на мостик. «Итак, она улетает с ним ..»

Крепко сжав челюсти, он встал к штурвалу.

Волны злобно разбивались о нос корабля, брызги долетали до рулевой рубки. Капли стекали по стеклу, ухудшая видимость.

Федор приказал рулевому убрать стекло.

Глава восьмая. ВСТРЕЧНЫЙ ВЕТЕР

Ночью, светлой, как раннее утро, Женя и Алексей бродили по маленькому рыбачьему поселку, куда доставил их катер с корабля. Ледокол с ботом на буксире направился дальше, к острову Дикому.

Дядя Саша ушел на радиостанцию держать связь с летающей лодкой. Молодые люди осматривали поселок — несколько бревенчатых домиков на пологом берегу реки, широкой, как в половодье. За домиками виднелись островерхие ненецкие чумы, а около них — нарты в оленьих упряжках. В каждой — по шесть оленей веером. Олени пышнорогатые, смирные, низкорослые. Дальше — тундра, зеленый обманчивый ковер. Женя попробовала ступить на него — хлюпает вода.

Женя усмехнулась. Так же легко оступиться и в жизни. Прельстишься яркостью красок, сойдешь в сторону — и…

Какие яркие, сочные травы с рассыпанными по ним цветиками! А под ними — топь… еще глубже — вечная мерзлота, холод, холод…