Мольберт в саду Джоконды

Лиза с самого начала, вероятно, как только увидела это тусклое, потрескавшееся, для других ничем не примечательное полотно, приняла решение: она никому его не отдаст.

– Наверняка она… дорогая? – произнесла девушка, и мадам Барбара развела руками в перстнях.

– Ну, это также является частью моего бизнеса. Однако если я вижу, что клиент нашел свой талисман, то не препятствую их воссоединению. Зачастую даже и себе в убыток.

Лиза вздохнула: ну да, сразу понятно, что за триста евро не отдаст. Она совсем не разбиралась в произведениях искусства и понятия не имела, сколько могла стоить такая вот копия «Моны Лизы», пусть и не такая уж старинная, пусть и выполненная неизвестным художником, пусть и в плохом, неотреставрированном состоянии.

Но это была ее «Мона Лиза» – ее талисман.

– А разве в жизни есть что-то дешевое? – одарила ее сентенцией хозяйка антикварного салона, упорно не желая называть цену. – Пока поразмыслите на досуге, сколько вы готовы заплатить за вашу «Мону Лизу», а я вернусь к вашему другу. Думаю, ему тоже требуется помощь!

Лиза, продолжая держать в руках картину, вернулась к вольтеровскому креслу, опустилась в него и, рассматривая свой талисман, с досадой подумала о том, что хозяйка, верно распознав в них молодых русских, к тому же состоятельных, заломит несусветную цену.

Еще бы, в этом, несмотря на весь шарм, обходительные манеры и ауру таинственного, и заключался ее бизнес.

Три тысячи евро? Пять? Десять?

Но стоит ли платить такую сумму за плохую копию всемирно известного шедевра? Лиза снова провела кончиками пальцев по изображению Моны Лизы, а потом осторожно перевернула тонкую деревянную доску, на которой была увековечена дама эпохи Ренессанса.

Обратная сторона была еще более темная, чем внешняя, кажется, даже закопченная. По краю доски Лиза разглядела геометрический узор.

Ну да, это и есть ее талисман – только вот как она объяснит это Степе, который, судя по всему, тоже отыскал свой.

– Лизок, ну ты где? – донесся до нее голос Степана. – Куда ты пропала?

Пришлось покинуть свое убежище и подняться к нему. Степан, то и дело откидывая со лба свой черный локон, в шутливой форме вел жесткие торги с хозяйкой антикварного салона.

– Вот, посмотри, это же для нашего дома будет в самый раз! – Он указал на нечто громоздкое, сверкающее, золоченое. – А вот если еще и эти креслица добавить, будет просто шик да блеск!

Шик да блеск, это уж точно. Лиза сделала вид, что рассматривает прелестный сервант эпохи Третьей империи, а также стильные креслица.

Может, и неплохо, может, даже очень хорошо, но это Степино, а никак не ее.

– С учетом того, что это придется отправлять в Москву, я не могу больше снизить цену… – заявила мадам Барбара, в серебряном голосе которой вдруг прорезались стальные нотки, а Степа, снова откинув со лба черный локон, заявил:

– Но если мы возьмем еще вот эти креслица и, думаю, вот этот секретер, то ведь сможете?

Тактика Степы всегда заполучать в итоге то, что он хотел, используя напор и обаяние, Лизе была отлично известна.

Отлично.

– А ты что скажешь, Лизок? – обратился он к ней, явно желая, судя по тону, получить подтверждение собственной правоты. – Если это комбинировать с яркими цветами и ультрасовременной техникой, будет просто отпад, не находишь?

Вероятно, так и было, Лиза, прижимая к груди, впрочем, осторожно, «Мону Лизу», свою «Мону Лизу», взглянула на все это мебельное великолепие.

– У вас ведь на этот счет имеется свое мнение, не так ли? – спросила мадам Барбара, словно приободряя ее, а Степа, подойдя к ней и взяв девушку за руку, произнес:

– Будет очень круто, доверься мне, Лизок! Ты же знаешь, что у меня на такие вещи просто нюх…

Да, на такие вещи у Степы в самом деле просто нюх…

– А ты что там откопала? Подержанную стиральную доску, что ли? – произнес он со смешком, указывая на «Мону Лизу», которую девушка другой рукой прижимала к груди. – Это что такое, какая-то антикварная дребедень? Господи, Лизок, и зачем тебе такой ширпотреб, пусть и двухсотлетней давности!

Он буквально вырвал у нее «Мону Лизу», ее «Мону Лизу», бросил на нее критический беглый взгляд и заявил, вручая ее мадам Барбаре:

– Ну да, конечно, «Мона Лиза»! Еще только копии «Незнакомки» и «Девятого вала» в нашем семейном гнездышке не хватало. К тому же копии плохой и еле видной. Нет, этого мы брать точно не будем!

Мадам Барбара, принимая картину, произнесла:

– Думается, мадмуазель придерживается по этому поводу иной точки зрения…

Степа, взглянув на Лизу, взял ее за плечи и достаточно сильно тряхнул.

– Лизок, ты что, плачешь? Ну, извини, конечно, если эта стиральная доска тебе так дорога, мы обязательно ее возьмем. Обязательно!

И, повернувшись к мадам, произнес:

– Добавьте ее к тому, что я выбрал. Сколько вы хотите за нее? Двести евро?

Мадам, сжав губы, процедила:

– Двести тысяч евро!

Степан, расхохотавшись, заявил: