Мольберт в саду Джоконды

Чувствуя, что у нее кружится голова, Лиза подумала, что действительно вот-вот сойдет с ума. В ванной умирал (или, кто знает, уже умер) беспомощный пожилой человек, а Степа на полном серьезе подбивал ее на грабеж.

– Ему плохо! – произнесла девушка, а Степа, деловито вытаскивая шкатулку из саркофага, отдуваясь, заявил:

– Черт, тяжелая какая! Ну, умер и умер! Даже вампиры, оказывается, умирают. Давай, пока полиция не приехала, отберем то, что возьмем с собой. Правда, в ручную кладь с собой на московский рейс взять не получится, придется в Европе реализовывать.

Он не просто фантазировал о том, чтобы поживиться чужим добром, Степа уже это делал.

– Он умирает! – закричала Лиза, и в этот момент поблизости что-то брякнуло.

Степа уставился на Лизу, а та подумала: «А кто, собственно, сказал, что так называемая работница медицинской службы покинула квартиру месье Клода?»

Входная дверь могла сама захлопнуться от сквозняка.

Понизив голос, Лиза прошептала:

– Тут кто-то есть… Я сама видела. Она сделала ему инъекцию. Наверное, это грабительница.

Степа, подскочив и по-прежнему держа в руках шкатулку с золотыми монетами, заявил:

– Ладно, уходим! И, вообще, почему ты мне сразу об этом не сказала, Лизок? Вечно втягиваешь меня в сомнительные истории…

Не сказала? Конечно же, говорила, просто он слышать не хотел.

И что значит «вечно втягиваешь в сомнительные истории»? Когда это она втянула его в сомнительную историю?

Разве что дав согласие стать его женой…

Держа в одной руке шкатулку, в другой – пакет с бутылкой шампанского, Степа быстро направился в коридор.

– Лизок, ты понимаешь, какая нам грозит опасность? И, вообще, как ты сюда попала? Я же сказал ждать меня в съемной квартире. Лучше бы пошла со мной покупать шампанское.

Может, в самом деле лучше?

Они вышли из комнаты, обогнули одну из античных статуй – и заметили работницу медицинской службы, которая замерла около входной двери.

– Вы кто такая? – крикнула ей в статную модельную спину Лиза, и особа медленно, как в кино, развернулась.

В одной руке у нее было что-то небольшое, цветное, а в другой – пистолет с темной рукояткой.

Степа, который шел впереди Лизы, видимо стремясь как можно быстрее покинуть нехорошую квартиру, попятился назад и заговорил каким-то истеричным, смешным голосом по-английски:

– Все в порядке, мисс, все в полном порядке. Мы сейчас уйдем. Ну, то есть вы уходите сначала. Мы ничего не видели, мы ничего не видели…

Особа, на нереально красивом лице которой не дрогнул ни единый мускул, опять развернулась к двери, и Лиза поняла, что опасность, кажется, миновала.

Модель-грабительница сейчас ретируется, а потом исчезнут и они.

Только вот что делать с месье Клодом?

Степа, все еще пятясь, налетел спиной на руку древнеегипетской статуи, от неожиданности выпустил пакет с бутылкой шампанского, которая, упав на пол, подскочила, а потом, громогласно плюнув пробкой, принялась фонтанировать содержимым.

Затем последовал глухой звук, и Лиза не сразу поняла, что произошло. И, только заметив оседающего на пол Степу, вдруг выпустившего из рук шкатулку с золотыми монетами, которые драгоценным дождем посыпались на пол, Степу, у которого на груди, на белой майке, образовалось красное, с каждым мгновением разраставшееся пятно, поняла: работница медицинской службы, приняв хлопок бутылки шампанского за выстрел, развернулась и пальнула.

Прямо в грудь Степе.

* * *

Девушка бросилась к молодому человеку, сидящему на полу и прижимающему руки к груди, из которой струилась кровь.

– Лизок, она в меня выстрелила! Что-то мне плохо. Я умираю? Спаси меня, Лизок!

И отключился.

Закричав, девушка метнулась к нему, старясь поддержать тяжелое тело Степы, и подняла взгляд на ту, которая выстрелила в ее друга и будущего мужа.

Модель-убийца, все еще сжимая в руке пистолет, медленно приближалась к ней.

Ну да, ей надо устранить случайных свидетелей, это же элементарно, Ватсон!

Лиза судорожно искала, чем бы защититься, и ей не пришло в голову ничего иного, как сгрести с грязного паркетного пола золотые монеты и швырнуть их в надвигавшуюся на нее сотрудницу медицинской службы.

А в действительности грабительницу и убийцу.

Монеты, даже не попав в цель, пролетели мимо и с цоканьем ударились в стены. Работница медицинской службы, легко от них уклонившись, подошла к Лизе, и та, смотря прямо в красивые, с поволокой глаза модели-грабительницы, ждала, что та выстрелит и в нее, автоматически отметив, что из той разноцветной пачки, которую грабительница и убийца держала в руках, что-то небольшое, яркое и прямоугольное спланировало на пол. Особа, не заметив этого и ухмыльнувшись, все надвигалась на девушку, причем уверенно, с видом триумфатора, а потом, с легкостью подкинув пистолет, схватив его за дуло, размахнулась массивной рукояткой и со всего размаху ударила ею Лизу по голове.

* * *