Молчаливая роза

— Я не люблю, когда вторгаются в мою жизнь, Девон. — И тут в его голосе неожиданно послышалась нотка мольбы. — День, когда вы напишете о моей семье, будет великим праздником для бульварных газет. С вашим умом, Девон, нетрудно сообразить, к чему это может привести. Пусть уж все остается как есть.

Девон лишь улыбнулась. Джонатан Стаффорд был очень мил. Но Девон зарабатывала себе на пропитание изучением внешних проявлений потаенных страстей человеческих и умела подмечать такие нюансы жестов и мимики, на которые другой бы не обратил внимания. Все писатели владеют этим искусством. Кто-нибудь еще, глядишь, и поддался бы напускному обаянию Джонатана Стаффорда, его потрясающей внешности, но Девон ему не провести.

— А что именно вы хотели со мной обсудить?

Уголок рта Стаффорда недовольно дернулся. Секунду он пристально наблюдал за Девон, стараясь прочитать ее мысли. Затем подал едва различимый знак официанту, и тот подскочил, чтобы забрать тарелки. Пока коротышка работал, Джонатан потягивал «перье», не сводя глаз с лица Девон.

Она же не без злости размышляла, успешно ли выдержала этот бестактный осмотр, затем заметила, что взгляд его серо-голубых глаз перебрался ниже, на вязаный жакет, на ее маленькие груди, и совсем иная улыбка скользнула по его губам.

Это была первая честная, неподдельная улыбка, замеченная Девон на его лице, и сколь ни мимолетной она казалась, женщину вдруг потянуло к Джонатану. Пальцы ее задрожали от вспыхнувшего желания, и она крепче впилась в салфетку на коленях.

Должно быть, Джонатан догадался, к чему привела его бесцеремонность. Светская вежливая улыбка смягчила выражение его лица. Он выпрямился в кресле, поднял голову и сказал:

— Если мы с вами намерены продолжить разговор, мисс Джеймс, я бы предпочел для этого другое место. Что вы скажете, если мы с вами пообедаем… допустим, послезавтра?

Она ответила не сразу. С одной стороны, Девон нуждалась в информации, которой вполне мог располагать Джонатан Стаффорд; с другой — напряженная атмосфера, которую он создавал, подсказывала, что лучше держаться от него подальше. И тем не менее…

— Хорошо, мистер Стаффорд, я согласна.

— Джонатан, — поправил он с прежней отлично отработанной чарующей улыбкой.

— Джонатан, — повторила она, чувствуя, что не в силах отвести взгляда от его смуглого властного лица. Она вспомнила проблеск чисто мужского интереса, который заметила всего лишь мгновение назад, и жаркая волна пробежала по ее груди и животу.

Затем она подумала, какая скрытая злоба полыхает под обаятельной внешностью этого человека, и тут же вспомнила Флориана Стаффорда с его страстью к насилию, которую — она в этом не сомневалась — Флориан прятал за непроницаемо-холодным выражением лица, и удивилась тому, насколько похожи друг на друга оба Стаффорда.

Глава 5

Джонатан Стаффорд откинулся на спинку кожаного сиденья длинного черного лимузина. В салоне пахло не просто новой машиной — нет, тут веяло большими деньгами, властью и преуспеванием владельца. Справа от Джонатана находилась мягко светившаяся голубоватыми кнопками панель управления микроклиматом, стереосистемой и телевизором. Впрочем, последним Джонатан никогда не пользовался.

Стаффорд поуютнее устроился на мягкой серой коже, пытаясь сбросить напряжение, накопившееся за день. Сегодня он опять засиделся в офисе допоздна. На этот раз он изучал отчеты «Карстерс Интернэшнл» — огромной корпорации, владевшей «Пасифик Америкен», самым крупным изготовителем малотоннажных кораблей в стране. В свою очередь, «Пасифик» была наиболее крупным потребителем продукции заводов Стаффорда. В течение последних трех недель корпорацию «Карстерс» допекала фирма «Три-Стар Марин», пытавшаяся всучить ей полный ассортимент фитингов[6] из нового пластика. Келовар не боится коррозии, утверждала «Три-Стар»; он будет служить дольше, чем литые и штампованные металлические изделия, поставляемые компанией «Холидекс Индастриз», которая входила в корпорацию «Стаффорд Энтерпрайсиз». Если келовар был хоть на треть так хорош, как его нахваливала «Три-Стар», то «Холидексу» было впору закрываться.

Пока что Джонатан не выяснил всех подробностей, но выяснит непременно: секретов в делах конкурентов для него не существовало…

Лимузин свернул за угол на Мэдисон-авеню и проехал мимо недавно открывшегося книжного магазина «Брентано». За витринами было почти темно. В тусклом, беловатом мерцании люминисцентных ламп можно было разглядеть бесконечные полки, заставленные только что изданными книгами в твердых переплетах. Книга Девон Джеймс лежала на сиденье рядом с Джонатаном. Он рассеянно потрогал томик, но рассмотреть портрет на обложке в темноте было трудно. Зато он ясно помнил ее в жизни — гибкую, прелестную, чувственную от головы до пят, от светлых, блестящих волос до изящных щиколоток и маленьких ступней с высоким подъемом. Не раз и не два в течение дня он отрывался от дел и мысленно возвращался к женщине, так озадачившей его за ленчем. Она оказалась такой, как он ожидал, и в то же время обманула все его ожидания.