Молчание

– Подождите-ка, – сказала Эви и отобрала монетку у Сэма. Ее пальцы казались толстыми и неуклюжими по сравнению с блестящим кусочком металла. Ногти были обкусаны до краев, ногтевые ямки ободраны. – Посмотрите на год: тысяча девятьсот восемнадцатый. Разве это не тот год, когда исчез Рилаэнс вместе со всеми жителями?

Лиза кивнула.

– Со всеми, кроме прадедушки Юджина.

«Иногда я вижу его в каждом из вас».

– Это не может быть совпадением! – воскликнула Эви. – Мы расскажем об этом твоей маме, и, может быть, моя мама наконец поверит нам, когда увидит доказательство.

Лиза забрала у нее монетку и крепко сжала в руке.

– Нет, мы никому не расскажем. Это нечто особенное, только для нас. То, что происходит здесь, должно оставаться в секрете. Вы согласны?

Эви нахмурилась, глядя на нее.

– Эви! – умоляюще произнесла Лиза.

В конце концов Эви неохотно кивнула, но Сэм оказался более крепким орешком.

– Я говорю абсолютно серьезно, Сэмми, – сказала Лиза. – Теперь ты знаешь, что феи существуют. Последнее, чего они хотят, – это чтобы весь город явился сюда. Тогда они точно уйдут. Давай просто подождем и посмотрим, что будет происходить. Думай об этом как о секретном научном эксперименте. Ты можешь воспользоваться научным методом и попытаться объяснить это, придумай гипотезу, займись сбором данных, и все такое.

Сэм скривился, но кивнул.

– Ладно. Но я не думаю, что это феи.

– Кто же тогда? – спросила Лиза.

– Моя текущая гипотеза состоит в том, что у тебя появился тайный поклонник, – с ухмылкой ответил Сэм.

Эви застыла и выпятила челюсть на бульдожий манер, но Лиза только рассмеялась.

– Тогда у нас есть только один способ узнать правду. Сегодня вечером я собираюсь прийти сюда одна. Я принесу другую тарелку со сладостями, а потом посижу и посмотрю, что будет.

– Но мы должны пойти с тобой! – заявила Эви.

– Точно, – согласился Сэм. – Как я смогу собрать данные в поддержку моей теории, если ты не разрешишь нам прийти вместе с тобой?

Лиза покачала головой.

– Так мы можем спугнуть их.

– Мне это не нравится, – сказала Эви. – Мы не знаем, с кем или с чем имеем дело. Они могут быть опасными.

– Нет, – возразила Лиза. – Если бы они хотели причинить вред, то никогда не оставили бы это. – Она подняла монетку, засиявшую в утреннем свете, как маленькое медное солнце.

– Так, что у нас тут?

Лиза вздрогнула и запихала монетку в карман шортов, как будто прятала улику. Потом она медленно повернулась. Джеральд и Мизинчик стояли на краю подвальной ямы. «Убирайтесь прочь!» – мысленно завопила Лиза.

Джеральд был в армейском камуфляже, Бекка надела розовый комбинезон и розовую блузку с круглым вырезом и длинными рукавами, что казалось безумием, принимая во внимание жаркое утро.

Сэм наклонился и прошептал:

– Помнишь мою гипотезу? Вот первое подтверждение: он хотел увидеть, как ты найдешь монету.

Лиза отшатнулась от него и посмотрела на Эви, чьи глаза метали молнии. Она учащенно дышала, и в ее грудной клетке словно растягивались меха аккордеона. Нужно было срочно избавиться от Бекки и Джеральда, прежде чем дело примет дурной оборот.

– Я спросил, что у нас тут? – крикнул Джеральд, глядя на них поверх темных очков. Он стоял прямо на краю ямы, глубоко засунув руки в карманы, бренча мелочью и покачиваясь с пятки на носок.

– Ничего особенного, – ответила Лиза. Она часто заморгала, как будто это могло прогнать их. Но когда она открыла глаза, они оставались на месте. Вот черт. Одного желания было недостаточно. Нужно придумать какой-то предлог для их ухода, но ей хотелось поступить тактично. Не нужно вызывать подозрения.

– Что вы здесь делаете в такую рань? – спросил Сэм.

– Да ничего, просто гуляем. Наблюдаем за птицами.

– Вот как, наблюдаете за птицами? – Лиза скептически приподняла брови. – Вы вдруг сделались специалистами по сойкам и дроздам-отшельникам?

Джеральд улыбнулся.

– Нет, но учиться никогда не поздно. – Он присвистнул на птичий манер и посмотрел на деревья.

– Вы были здесь вчера вечером? – поинтересовался Сэм. – Вы оставили что-нибудь на этом месте?

Идиот! Неужели он на самом деле думает, что монетку оставил Джеральд? Лиза бросила на Сэма предостерегающий взгляд, но вряд ли от этого будет какой-то прок.

– Почему ты так закуталась, Бекка? – спросила она, пытаясь сменить тему. – Думаешь, пойдет снег?

– У нее аллергия на комариные укусы, – пояснил Джеральд. – Она постоянно чешется, поэтому мама намазала ее каламином и велела носить рубашку с длинными рукавами. Хорошо, что мы живем не в тех местах, где комары переносят желтую лихорадку или малярию, но всегда лучше поостеречься. – Он подмигнул сестре. – Покажи им, Бекка. Покажи, что эти мерзкие комары делают с твоими руками.

Бекка закатала левый рукав и показала свои руки со вспухшими покрасневшими укусами, смазанными розовой жидкостью.

– Жуть какая, – сказала Эви.

Сэм кивнул.

– Комары в этом году разбушевались из-за сырой весны.

Бекка с глупым видом уставилась на него. О боже, неужели она втюрилась в Сэма?

– Так что это было? – обратился Джеральд к Лизе.

– Что именно?

– Я видел что-то блестящее у тебя на ладони.