Молчание

– Отлично, Фиби. Просто замечательно. – Он крепче обхватил рулевое колесо и потер его большими пальцами. Салон автомобиля был чистым: ни хлебных крошек, ни бумажных оберток. Дорожный термос с логотипом Вермонтского общественного радио стоял в держателе для чашки. Даже не открывая отделение для перчаток, Фиби знала, что там все сложено аккуратно: страховка и водительские права наверху, техническое руководство и карты внизу. Ее отделение для перчаток было набито салфетками, рецептами и протекающими пакетиками кетчупа.

Несколько минут они ехали в молчании. Фиби гадала, что они обнаружат, когда доберутся до Рилаэнса. Неужели Лиза действительно ждет их там? Полная луна вышла из-за гор, яркая и красноватая. «Как кровь», – подумала Фиби и постаралась отделаться от этой мысли. Лучше как малина или как красная смородина, решила она. Полнолуния имели народные названия, вспомнила она, но каким было это полнолуние? Плантаторская луна? Клубничная луна?

Фиби прикоснулась к животу.

«Скажи ему. Открой свой дурацкий рот и скажи».

Она потянулась к руке Сэма, лежавшей на рычаге переключения передач.

– Я люблю тебя, – прошептала она. Сэм хмыкнул, не отрывая взгляд от дороги.

Да, все ожидали от Сэма лучшего выбора подруги, чем Фиби. И она чувствовала, что некоторые – особенно мать Сэма (хотя Филлис никогда не сказала бы об этом вслух), – винили Фиби за очевидную неспособность Сэма полностью раскрыть свои возможности. В конце концов, он окончил колледж, изучал философию и живопись и тем не менее занимался лесозаготовками, чтобы зарабатывать на жизнь. Сама Фиби едва сумела окончить школу, а потом сменила несколько низкооплачиваемых работ в сфере услуг: продавала мороженое, обслуживала столики, отвечала на телефонные звонки. Когда они ужинали с его друзьями из колледжа и Сэм беседовал с ними о французских философах и политике, Фиби впадала в умственный ступор.

– А вы что думаете об этом? – спрашивала какая-нибудь благонамеренная дамочка в платье из экологически чистой льняной ткани. Фиби пожимала плечами или давала какой-нибудь невразумительный ответ, отчего все начинали глазеть на нее, молчаливо укоряя Сэма за такой выбор. Если она выпивала достаточно, чтобы чувствовать себя непринужденно, то начинала строить из себя настоящую дуру, глотая окончания слов на манер фермера из глубинки. Сэм закатывал глаза, довольный и раздраженный одновременно, но он никогда по-настоящему не понимал, почему она делала это. Она не принадлежала и не будет принадлежать к их миру. Сэм говорил, что это не имеет значения и что он любит ее такой, какая она есть, но Фиби знала правду. Однажды он проснется и увидит, что она стала на десять лет старше и отстала от него на световые годы. Сообщение о беременности могло быть воспринято как жалкая и отчаянная попытка удержать его, затянуть в супружеские отношения, которых он не заслуживал.

– Жалкая попытка, – вслух пробормотала Фиби.

– Что? – спросил он.

– Ничего, – ответила она и сгорбилась на сиденье.

Теперь они въезжали в Хармони. Фары автомобиля Сэма осветили валун с молитвой «Отче наш».

Сэм повернул направо, на Мейн-стрит. Они миновали универмаг с неоновой вывеской «Закрыто». На доске объявлений перед методистской церковью было написано: «Фестиваль клубники в субботу! Пирожные, пироги, знаменитый джем миссис Ларуш!»

– Спасибо, что заехал за мной. – Фиби снова выпрямилась и поправила ремень безопасности. – Я уже решила, что ты пойдешь один.

Сэм не ответил. Он продолжал ехать в молчании, покусывая нижнюю губу, – мальчишеский жест, который напомнил ей Эви. Потом Фиби вспомнила, как Эви описывала маленького Сэма: «Он был озорным мальчиком с яркими глазами, без остановки болтавшим обо всем, что приходило ему в голову. Он не мог сохранить секрет, если ему что-то обещали взамен. До тех пор, пока не появились феи».

Они свернули на Спрюс-стрит.

– Какой у нас план? – спросила Фиби.

– План?

– Ты ведь не собираешься оставлять автомобиль у дома своей мамы?

Они как раз проезжали мимо. Свет в доме не горел, занавески были задернуты. Фиби вспомнила лицо маленького Сэма в верхнем окне много лет назад. Девочка в розовом спросила: «Ты пришла, чтобы увидеть фей?» Фиби помнила перчатку, которую ей показали – кожа вся в пятнах, дополнительный палец пришит толстыми черными нитками.

– Нет. Я решил сделать круг и остановиться у Рэнгли-роуд. Нам придется пробираться через лес, но, думаю, мы сможем найти дорогу.

«Что будет, если мы найдем ее?» – подумала Фиби.

Сэм взял фонарик, но от него было мало проку. Лес оказался густым, темным и непроницаемым. Луна над ними казалась почти такой же яркой, как солнце, но ее свет едва проникал через лиственный полог. Фиби держалась сзади за футболку Сэма, уверенная в том, что если она ослабит хватку, то сразу заблудится.