Молчание

Он соскользнул с балки и повис на ней, зацепившись руками. Попытался найти под ногами опору. Новая вспышка боли дала о себе знать. Сергей заорал и сорвался вниз. Пролетев совсем немножко, парень успел схватиться за поперечную балку, с которой начинал свой подъем. Перед его глазами засветилось много блестящих звездочек, и видимое пространство стало каким-то нерезким, расплывчатым.

Несмотря на слабость, Сергей подтянулся, залез на балку, встал с колен и уцепился рукой за стальную трубу.

— Боже, за что мне это наказание? — прошептал он и, не давая себе передышки, полез вверх.

Сергей поднимался все выше и выше. Проделывал он это с большой нагрузкой на сердце — подтягивался, влезал, перепрыгивал на металлические площадки с электронным табло — и при этом дышал очень тяжело, воздух с шумом и хрипом вырывался из его легких. Впервые за всю свою жизнь он чувствовал себя не спортивным парнем, а тяжелой неподъемной тушей.

Внезапно капли какой-то жидкости звонко ударились о его коротко стриженую голову. Сергей вытер их рукой и посмотрел на нее: ладонь была испачкана чем-то красным. Сергей поднял голову, и на его лоб закапали свежие капли крови.

— Эй, есть там, хоть кто-нибудь живой? — закричал он.

Никто не ответил.

— Наверное, зря я все это задумал, — сказал он сам себе и забрался на очередную металлическую площадку, после чего не выдержал и заорал. — Да, отзовётся мне кто-нибудь или нет?!!

«3,2,1», — быстро досчитывало электронное табло на площадке.

Сергей перепрыгнул на поперечную металлическую балку и продолжил карабкаться вверх. Кровь уже не капала, а лилась тоненькой струйкой. Он внимательно присмотрелся и увидел, что она течет с металлической площадки, что находилась чуть-чуть выше его.

Сергей забрался на эту металлическую площадку и обратил внимание на то, что между металлическим листом и нависающей над ним стеной имеется щель, через которую может проползти мышь, а может даже и крыса. Парень стал на колени и попытался заглянуть в щель. И в этот же момент прямо перед его носом взвыла пила «ногогрыза». Он моментально отпрянул и перепрыгнул на следующую балку.

Сергей обернулся и увидел, как поднимается грязно-желтая и липкая стена, открывая проход на скрытый подземный этаж. Картина за этой стеной не требовала никаких комментариев. В узком коридоре в луже крови лежало большое количество отпиленных человеческих частей тела. Головы, руки, ноги — выбирай на вкус, какая часть понравится. Тут были и тазобедренные суставы, и голени, и пальчики с розовенькими ногтями. Чуть дальше за лужей валялась перевернутая тачка с длинными ручками.

На железный лист площадки неожиданно выскочил из-за угла Борис Анатольевич Беленький, куда-то пропавший лечащий врач терапевтического отделения, который, как и его коллега Шарецкий, специально заразил одного больного чумой с целью найти от нее лекарство.

Стена за Беленьким начала опускаться вниз. Борис Анатольевич уставился в испуганные глаза Сергея и засмеялся истерическим смехом. После чего приставил дуло пистолета себе к виску и кивнул Сергею.

— До скорой встречи в аду, Чёмча! — произнес он и нажал на курок.

Прогремел выстрел, и мозги Беленького разлетелись по сторонам.

16

Посередине всего хаоса в ординаторской ожогового отделения расположился в кожаном кресле Николаев. Он практически не высовывал носа в коридор, только если надо было сходить в туалет. Ему было с одной стороны стыдно за себя, с другой — страшно. Более всего он боялся встретиться с главврачом больницы.

В ординаторскую, не постучав, зашел Погодин и остановился в трех метрах от Павла Петровича.

Погодин испуганными глазками обвел всю ординаторскую.

— Павел Петрович, не надо все так близко принимать к сердцу, — произнес он. — Я же пошутил.

Николаев кинул грустный взгляд на Погодина.

— Садитесь, Петр Алексеевич, и рассказывайте, где вы пропадали и чем занимались.

Погодин посмотрел по сторонам, ища взглядом, на что ему сесть. И увидел кожаное кресло, которое зачем-то повисло на умывальнике.

— Я, Павел Петрович, без дела не сижу. Не переживайте! — сказал Петр Алексеевич, подошел к умывальнику и снял с него кресло.

— Я верю тебе, Погодин. Ты единственный в больнице, кто пытается во всем разобраться. За что тебя и уважаю.

Погодин поставил кресло на пол и сел в него.

— Я занялся изучением всего происходящего в больнице, — важно заявил он. — Я постоянно передвигаюсь с места на место и подслушиваю чужие разговоры, пытаюсь подтвердить свои догадки и выявить общую картину.

Услышав это, Николаев еще больше разволновался. Психика его никак еще не могла принять страшную гибель Борыгина.

— Умоляю тебя, Погодин, будь осторожен и не рискуй по пустякам.

Погодин улыбнулся: его давно никто не умолял.

— Стараюсь не рисковать, но знать, что происходит вокруг нас, мы должны. Поэтому — уж как получится.