Молчание ягнят

Старлинг обернулась и увидела, что оператор уже наполовину пролез под дверь ячейки, а ассистент присел на корточки и уже собрался передавать ему портативную камеру.

— Эй! — закричала Кларис, и подпрыгнув к оператору, схватила его за рубашку. — Что вы делаете? Это нельзя. Эй! Не смейте туда лезть!

Оператор, похоже, даже не слушал, потому что всё то время, пока она говорила, тихо и монотонно бормотал своё:

— Да мы ничего там не будем трогать. Мы ж профессионалы, так что можешь не переживать. Полиция всё равно нас туда пустит. Да что ты так нервничаешь, всё нормально, золотко.

Его идиотское поведение в конце концов вывело Кларис из себя. Она подбежала к одному из домкратов и нажала на рычаг. Дверь слегка опустилась. Она нажала ещё. Дверь опустилась ниже и коснулась груди оператора. Убедившись, что бедняга не сможет пролезть ни назад, ни вперёд, она вытащила из домкрата рычаг, и подошла к распростёртому под дверью оператору. В глаза бил свет уже нескольких телевизионных фургонов, примчавшихся в надежде на сенсацию. Кларис громко постучала рычагом по двери над самой головой оператора.

— Прошу минутку внимания, — крикнула она. — Послушайте, что я вам скажу. Убирайтесь отсюда все. Живо. Даю минуту. Оставшихся арестую за сопротивление властям.

— Успокойся, детка, — спокойно сказал ассистент, положив руку ей на плечо. Кларис резко стряхнула её и обернулась. Стоящие у фургонов телевизионщики зашумели. Вдалеке послышался вой сирен.

— Убери руки и уматывай, козёл. — Она наступила на ногу оператору и бросила испепеляющий взгляд на ассистента. В опущенной руке был зажат рычаг от домкрата. Кларис так и не подняла его. Хватило и взгляда. Когда позже эту сцену показали по телевизору, она сама испугалась собственного вида.

Глава 9

Запахи, источаемые жуткой камерой, в полумраке казались ещё более тяжёлыми. В коридоре беззвучно работал телевизор. Свет от экрана отбрасывал тень Кларис Старлинг на решётку клетки доктора Лектера.

В темноте, за металлическими прутьями, не было видно абсолютно ничего, но она не стала просить санитара включить свет. С его пульта камеру можно было осветить в одно мгновение, и за час до неё следователи балтиморской полиции уже использовали такой приём, безуспешно пытаясь допросить Лектера. Тот наотрез отказался говорить, а в ответ на все вопросы сделал им бумажного цыплёнка, который мог клевать, если нажимать на хвост. Взбешённый старший следователь, выйдя в вестибюль, разорвал цыплёнка на мелкие клочки и приказал Старлинг попробовать самой поговорить с Лектером.

— Доктор Лектер! — Она слышала собственное дыхание, дыхание из других камер по всему коридору, — и никаких звуков из пустой клетки Миггса. Она почти физически ощущала её страшную пустоту.

Кларис знала, что Лектер наблюдает за ней из темноты. Прошло несколько минут. После борьбы с дверью ячейки Распейла у Старлинг ныла спина и просто отваливались руки. Одежда была ещё мокрой от дождя и пота. Она подстелила куртку и села на пол в полуметре от решётки, подобрав под себя ноги и откинув назад влажные, перепачканные волосы.

За её спиной на телеэкране размахивал руками какой-то проповедник.

— Доктор Лектер, мы оба знаем, что к чему. Они считают, что со мной вы не откажетесь говорить.

Молчание. Где-то в конце коридора какой-то сумасшедший начал насвистывать весёлую мелодию. Через пять минут она заговорила снова:

— Знаете, в прошлый раз, когда я приходила сюда, то чувствовала себя очень странно. Когда-нибудь я хотела бы поговорить с вами об этом.

Из камеры Лектера вдруг выехал поднос, заставив Кларис подпрыгнуть от неожиданности. На подносе лежало чистое, аккуратно сложенное полотенце. Она не слышала, как он положил его туда.

— Спасибо, — пробормотала Кларис, и взяв полотенце, вытерла мокрые волосы.

— Почему вы не спрашиваете меня о Буйволе-Билле? — Голос звучал совсем близко, примерно на её уровне. По всей вероятности, Лектер тоже сидел на полу.

— А вы что-то знаете о нём?

— Знал бы, если бы посмотрел дело.

— У меня его нет, — покачала головой Кларис.

— У вас не будет и этого, когда они используют вас до конца.

— Понимаю.

— Вы могли бы достать дело Буйвола-Билла? Отчёты, фотографии? Я хочу посмотреть.

— Может, теперь вы расскажете мне об этом человеке в «паккарде»?

— Вы что, нашли там целого человека? Странно. Я лично видел только голову. Откуда же взялось всё остальное, как вы думаете?

— Ну, хорошо. Так чья это голова?

— А что вы сами можете сказать?

— Проведена только предварительная экспертиза. Белый мужчина, примерно двадцати семи лет, зубы лечил в Европе и в Америке. Кто это был?

— Любовник Распейла. Нашего флейтиста-гомосексуалиста.

— Каковы же обстоятельства его… Как он умер?

— Решили перефразировать вопрос, курсант Старлинг?

— Нет, я…

— Можете не тратить зря время. Скажу вам сразу: я его не убивал. Это сделал сам Распейл. Знаете, ему нравились моряки. Этот был как раз из них. Скандинав, по имени Клаус или что-то в этом роде. Распейл никогда не называл мне его фамилии.

Голос Лектера теперь звучал откуда-то снизу. Должно быть, он лёг на пол, подумала Кларис.