Молчание ягнят

Нет, надо забрать из ванной трос для лебедки и предложить вымыться. А когда она обвяжется ремнями на конце троса, он поднимет ее наверх, чуть выше крышки колодца, а потом несколько раз выстрелит ей в основание позвоночника. И она потеряет сознание. А остальное можно делать под хлороформом.

Да именно так. Сейчас он пойдет наверх и разденется. Потом разбудит Прелесть, и они посмотрят свой видеофильм. А потом — за работу, в теплом подвале полностью обнаженным, голым, как в тот день, когда родился.

У него было прекрасное настроение и необыкновенная легкость во всем теле. Он поднялся наверх и быстро разделся. Накинул халат и включил видеомагнитофон.

— Прелесть, иди сюда! Прелесть! У нас очень-очень-очень трудный день! Иди скорей, золотко!

Придется запереть ее здесь, наверху, пока он управится внизу и самая шумная часть предприятия будет позади. Собачка ненавидит шум, она от него прямо заболевает. А чтобы она не скучала, он даст ей поесть — целую коробку собачьих бисквитов. Он и это не забыл купить, ходя по магазинам.

— Прелесть!

Но собака не появлялась. Он заглянул в холл и еще раз позвал ее, потом в кухню, в подвал. И там наконец получил ответ.

— Она здесь, у меня внизу, сукин ты сын! — крикнула ему Кэтрин Мартин.

У мистера Гама от страха за Прелесть все замерло внутри. Потом его охватила ярость. Сжав виски кулаками, он прижался лбом к дверной раме и попытался успокоиться. Из горла у него вырвался странный звук, нечто среднее между стоном и хрипом. Собачка ответила ему визгом.

Он пошел в мастерскую и взял револьвер.

Веревка, с помощью которой он вытаскивал и опускал в колодец ведро, была оборвана. Он так и не понял, как оно умудрилось ее порвать. В прошлый раз, когда веревка порвалась, он решил, что оно порвало ее в безумной попытке выбраться наверх с ее помощью. Все они пытались выбраться наверх, они вообще совершали любые глупости, какие только можно себе представить.

Он наклонился над колодцем.

— Прелесть, с тобой все в порядке?

Кэтрин ущипнула собаку за толстый задик. Собака взвизгнула и куснула ее в предплечье.

— Ну как, нравится? — спросила Кэтрин.

Мистеру Гаму показалось совершенно неестественным разговаривать с этой тварью. Но он переборол отвращение.

— Я сейчас спущу тебе ведро. И ты посадишь в него собачку.

— Ты сейчас спустишь сюда телефон! Или я сверну твоей собачке шею! Мне бы не хотелось этого делать, я не хочу причинять боль ни тебе, ни собаке, но я это сделаю! Лучше дай мне телефон!

Мистер Гам поднял револьвер. Она сжалась в комок, подняв собаку и выставив ее перед собой как щит. Услышала, как он взвел курок.

— Ну, стреляй, сучий выблядок! Стреляй! Только целься получше! Если не убьешь меня сразу, я сверну твоей сучонке шею! Богом клянусь, сверну!

Она взяла собаку под мышку, зажав ей ладонью пасть, и подняла ей голову.

— Что, слабо? Тогда отвали, скотина! Собака опять завизжала. Револьвер исчез. Кэтрин свободной рукой откинула волосы с влажного лба.

— Я не хотела вас оскорбить, — произнесла она — Дайте мне телефон, это все, о чем я прошу.

А сами можете уходить. Мне все равно. Я вас не видела и не знаю. А о Прелести я позабочусь.

— Нет!

— У нее будет все, что нужно! Подумайте о ней, а не о себе одном! Если вы выстрелите в меня, она все равно как минимум оглохнет. Все, что мне нужно, — это телефон. Вы можете нарастить провод и спустить его сюда. А я потом перешлю вам вашу Прелесть — хоть самолетом. У меня в семье есть собаки, моя мать обожает собак. А вы можете уехать, мне все равно.

— Я не дам тебе больше воды!

— Тогда и она не получит ни капли! У меня-то еще есть вода, а ей я ничего не дам. Мне очень жаль, но у нее, кажется, сломана лапка — Это была ложь. Собака вместе с ведром-ловушкой упала прямо на Кэтрин, оцарапав ей лицо своими коготками. Поэтому Кэтрин и не отпускала ее на пол, чтобы он не увидел, что она не хромает. — Ей больно! Она все время поджимает лапку и лижет ее! Мне самой от этого не по себе! Ее надо показать ветеринару!

Мистер Гам даже зарычал от ярости и муки. Собака в ответ завизжала.

— Ты еще не знаешь, что такое боль! — заорал он. — Если ты сделаешь ей больно, я тебя кипятком ошпарю!

Кэтрин услышала грохот его шагов по ступеням. Она села. Руки и ноги била крупная дрожь. Она не могла удержать ни дрожь, ни собачку, ни мочу. Ни вообще что-либо.

А собачонка забралась к ней на колени и свернулась там теплым клубочком.

50

По густой коричневой воде плыли перья, свернутые в колечки перья, принесенные из голубятен ветерком, от которого бежали мурашки на коже реки.

Фелл-стрит, улица, где жила Фредрика Биммель, на заржавевших от времени табличках торговцев недвижимостью именовалась набережной, поскольку задние дворы всех здешних домовладений выходили на топкий, болотистый берег Ликинг-ривер, реки, на которой стоял город Бельведер, штат Огайо (112 тысяч жителей, расположен в пришедшем в упадок промышленном районе к востоку от Колумбуса).