Молчание ягнят

– Нет. Я хочу послушать вас сейчас. Через два года после смерти вашего отца мать отправила вас к своей двоюродной сестре, которая жила с мужем на ранчо в штате Монтана. Вам тогда было десять лет. Вы обнаружили, что на ранчо откармливают старых лошадей, перед тем как отправить их на бойню. И вы сбежали с одной из этих лошадей – у нее еще было скверно со зрением. А потом?

– Было лето, и мы могли ночевать в поле. Потом мы по проселочной дороге добрались до самого Бозмена.

– У лошади была какая-нибудь кличка?

– Вероятно, только они никогда… Они ведь откармливали ее для бойни, зачем им была ее кличка? Я звала ее Ханна. Мне нравилось это имя.

– Вы ее вели под уздцы или ехали верхом?

– И так и эдак. Приходилось подводить ее к забору, чтобы взобраться.

– Итак, пешком и верхом вы добрались до Бозмена.

– Да. Там был конный двор и школа верховой езды – на перестроенном старом ранчо на окраине. Я упросила владельца пристроить туда Ханну. Это стоило двадцать долларов в неделю – если в открытом загоне. В конюшне еще дороже. Они там сразу поняли, что она плохо видит. Я сказала, ну и что, я же могу водить ее под уздцы и катать ребятишек, пока их родители учатся верховой езде, понимаете? А я могу жить тут же и убирать конюшню. Хозяин все кивал головой, а его жена тем временем вызвала шерифа.

– Шериф был такой же полицейский, как ваш отец.

– Да, только я все равно его очень испугалась. У него было такое большое красное лицо. Он заплатил эти двадцать долларов за Ханну. На время, как он сказал, пока «все утрясется». Он еще сказал, что погода стоит теплая и незачем держать лошадь в конюшне. Потом об этом прознали газетчики и подняли шумиху. Моя тетка согласилась меня отпустить. Так что в итоге я оказалась в лютеранском сиротском доме в Бозмене.

– В приюте?

– Да.

– А Ханна?

– Она тоже там оказалась. Один богатый фермер-лютеранин снабдил нас бесплатно сеном. В приюте был сарай, туда ее и поместили. Мы на ней пахали приютский огород. За ней, правда, надо было все время следить. Она могла поломать шпалеры с бобами, затоптать посадки, которые были слишком малы, чтобы она чувствовала их ногами. А еще мы запрягали ее в тележку и катали детей.

– А потом она умерла.

– Ну да.

– Расскажите мне об этом.

– Это было в прошлом году, они написали мне в Академию. Они там подсчитали, что ей к тому времени было не меньше двадцати двух лет. Она и в тот день катала детей в тележке, а ночью умерла. Во сне.

Доктор Лектер был явно разочарован.

– Как трогательно! – сказал он. – А что, ваш приемный отец там, в Монтане, он вас не трахал?

– Нет.

– И не пытался?

– Нет.

– Тогда почему вы от них сбежали, да еще с лошадью?

– Но они же собирались убить ее!

– А вы знали, когда это произойдет?

– Точно не знала. Но я все время думала об этом. Она уже хорошо отъелась.

– А что конкретно заставило вас бежать? Что послужило толчком?

– Не знаю.

– А мне кажется, вы знаете.

– Я думала об этом все время…

– Что заставило вас бежать, Клэрис? Вы во сколько ушли?

– Рано утром. Еще темно было.

– Значит, вас что-то разбудило. Что именно? Сон? Какой сон?

– Я проснулась и услышала ягнят. Я проснулась в полной темноте, и там кричали ягнята.

– Они забивали весенних ягнят?

– Да.

– И что вы сделали?

– Для них я ничего не могла сделать. Я ведь была всего лишь…

– С лошадью что вы сделали?

– Я оделась, не зажигая света, и вышла во двор. Она была очень испугана. Все лошади были испуганы – метались, бились в конюшне… Я подула ей в нос, и она узнала меня. И ткнулась мне мордой в руки. В конюшне и в загоне для овец горел свет – голые лампочки, огромные тени… А рядом еще стоял грузовик-рефрижератор, и его движок работал… И я тогда вывела ее наружу.

– Вы ее оседлали?

– Нет. Я не стала брать их седло. Только веревку вместо уздечки, и все.

– А когда вы уходили в темноту, вы все еще слышали крики ягнят оттуда, где горел свет?

– Недолго. Их ведь было не больше дюжины.

– Вы и теперь иногда просыпаетесь, правда? Просыпаетесь в чугунной темноте и слышите, как кричат ягнята…

– Иногда.

– Как вы думаете, если вы сами поймаете этого Буффало Билла, если вы спасете Кэтрин Мартин, это заставит ягнят замолчать? Как вы считаете, это и им поможет? Вы тогда перестанете просыпаться в темноте и слышать, как кричат ягнята? А, Клэрис?

– Да. Не знаю. Может быть.

– Спасибо, Клэрис! – Доктор Лектер выглядел странно умиротворенным.

– Скажите же мне, как его зовут! – вновь попросила Старлинг.

– Доктор Чилтон, – сказал Лектер. – Вы, кажется, знакомы.

Старлинг сперва даже не поняла, что Чилтон стоит прямо у нее за спиной. Потом он взял ее за локоть.

Она высвободила локоть из его руки. Пембри и его напарник тоже стояли рядом.

– В лифт! – скомандовал Чилтон. Лицо его от ярости пошло красными пятнами.

– А вы знали, что у доктора Чилтона нет медицинского образования, Клэрис? – послышался голос Лектера. – Пожалуйста, никогда не забывайте об этом!

– Идемте же! – сказал Чилтон.

– Разве вы здесь распоряжаетесь, доктор Чилтон? – спросила Старлинг.