Молчание морщерогих кизляков (СИ)

Гермиона недоверчиво вскинула бровь и обернулась, чтобы посмотреть, чем занимается Снейп, и с удивлением обнаружила, что он тоже прижался к боку животного. На его лице застыло странное умиротворенно-задумчивое выражение, хотя глаз он закрывать не стал.

– Что там? – Без особого интереса спросила Грейнджер.

– Послушайте сами.

Нервно облизав губы, Гермиона приблизила ухо к чешуйчатому телу зверя. Бок приподнялся на вдохе, коснувшись ее щеки. Прикрыв глаза, Гермиона прижалась к нему поплотнее и прислушалась.

Сперва ей показалось, что у этой самки какие-то проблемы с пищеварением, но потом Гермиона поняла, что звук, который она услышала, был слишком монотонным.

– Урчит. – С улыбкой констатировала Луна.

– Я бы не назвала это урчанием. – Нахмурилась Гермиона, открывая глаза. – Скорее… журчанием. – Она пожала плечами, отстраняясь от чешуйчатого бока. – Как журчание ручейка.

Луна кивнула.

– Действительно, похоже на ручей. И все же это урчание.

– Получается, мы счастливы? – С сомнением хмыкнула Гермиона. – Они ведь урчат только когда рядом с ними люди, которые счастливы?

– Необязательно люди. – Склонила голову на бок Луна, поглаживая цветастую чешую. – Но я счастлива. А ты?

– Я? – Гермиона замялась. – Не знаю… Мне кажется, счастье нельзя измерить.

– Разве его нужно измерять? – Медленно моргнула Луна.

– Ну… – Гермиона поморщилась. Лавгуд все время загоняла ее в тупик своими вопросами, да и вообще тем, какой была по жизни. – Но как тогда определить, что ты счастлив?

– По урчанию морщерогого кизляка. – Пожала плечами Луна.

Гермиона закатила глаза и обернулась к Снейпу.

– А вы что думаете?

– Полагаю, это был один из самых странных экспириенсов в моей жизни. – Резюмировал профессор, похлопав самку по сиреневому боку. – Однако я не могу назвать его неприятным.

– Нет, я про счастье. Вы счастливы?

Снейп пожал плечами.

– Вероятно.

– Вероятно? Значит, скорее счастливы, чем нет? Как вы это определили?

Профессор нахмурился и задумчиво погладил холку животного.

– По урчанию морщерогого кизляка?

Раздраженно зарычав, Гермиона сняла со своей шеи колдокамеру.

– Ладно, хватит этой пустой философии… Мы должны сфотографировать его. То есть, ее. То есть, сколдографировать… Короче, отойдите все, чтобы не попасть в кадр.

– А давайте сколдографируемся вместе. – Предложила Луна. – Чтобы мы все остались на снимке.

Гермиона хотела возразить, но идея, в общем-то, была неплохой. Совместная фотография не только докажет безобидность этих животных, но и продемонстрирует лица первооткрывателей вида. Возможно, этот снимок войдет в историю – он будет печататься в газетах и книгах, по нему их будут узнавать потомки…

– Ладно. – Гермиона настроила свою колдокамеру так, чтобы та повисла в воздухе на определенном расстоянии от земли, как на штативе. – Надеюсь, морщерогие кизляки не боятся вспышки.

Некоторое время они решали, кому как встать, и в итоге сошлись на том, что Снейп встанет с одной стороны от животного, а Гермиона и Луна – с другой. Самка кизляка продолжала пережевывать траву, оставаясь абсолютно равнодушной к историческому событию, невольной участницей которого ей предстояло стать.

– Все готовы? – Гермиона на всякий случай прижалась к зверю, чтобы ни у кого не возникло сомнений в том, что он не опасен. – Три, два, один…

За мгновение до вспышки самка кизляка потянулась в сторону Снейпа, пытаясь вновь зажевать его мантию, и Гермиона тут же обняла ее за шею, потянув на себя, чтобы животное смотрело в кадр, но колдография уже была сделана.

– Проклятье… – Чертыхнулась она, подбегая к камере. – Только не говорите, что у меня кончилась пленка…

– А не надо было снимать все подряд. – Фыркнул Снейп.

– Подумаешь… – Проворчала Гермиона, осматривая колдокамеру. – Вообще-то, это нормально – фотографировать места, по которым ты путешествуешь… то есть, колдографировать…

– Я рада, что мы сколдографировались все вместе. – Улыбнулась Луна, поглаживая щеку псевдомифического животного. – Теперь у нас есть общее воспоминание.

– И, что куда важнее, доказательство существования морщерогих кизляков. – Заметила Гермиона, вешая колдокамеру себе на шею.

*

– Почему они не сбежали от тебя, когда ты оказалась на поляне? – Поинтересовалась Гермиона, как только они трансгрессировали обратно в лагерь. – Ты ведь была… ну, расстроена. Они должны были испугаться твоих чувств.

Луна задумчиво кивнула.

– Это правда. Сперва они испугались. Но я была так счастлива, когда увидела их. Ведь я так долго мечтала об этом. – Она улыбнулась, опуская глаза. – В жизни всегда есть место трагедиям, но это не значит, что нас окружает только плохое. – Луна присела на корточки перед потухшим костром и принялась чертить в холодной золе какие-то знаки. – Всегда будут те, кто выжил, и те, кому помогли выжить мы. Думаю, этого уже достаточно, чтобы почувствовать счастье.