Молчание посвященных

– В сложившейся ситуации только доктор Юсуф, – поспешил тот с ответом. – Судите сами: если доктор Юсуф молчал до сих пор, что наш тайный пациент – русский офицер, он будет молчать и дальше… Потом, как мне показалось, Юсуф симпатизирует русскому.

– Откуда ваш Юсуф знает русский язык?

– Тараки послал его учиться в Советский Союз. Он получил диплом врача в Москве, в институте для иностранцев. Могу свидетельствовать, что там неплохо учат некоторым медицинским специальностям, мистер Метлоу.

– О'кей! – подумав, кивнул полковник и обратился к Али-хану: – Мне нужна подробная информация о доке Юсуфе. Выкладывайте-ка, коллега, всю его подноготную.

– Юсуф из Мазари-Шарифа, это провинция на самом севере Афганистана, – неохотно начал Али-хан.

– Где и какая провинция в Афганистане, я знаю, – оборвал его американец. – Таджик он или узбек?

– Родился Юсуф в высокогорном кишлаке на границе с Советским Союзом, в таджикской семье. Шестой ребенок… Дед Юсуфа в тридцатые годы был известным на Памире и в Ферганской долине курбаши. Его расстреляли большевики…

– После защиты диплома в России Юсуф еще три года стажировался в Турции, – добавил Айюб-хан. – При Кармале, сразу, как только Юсуф возвратился из Турции в Афганистан, он был призван в нечестивую правительственную армию.

– Служил военврачом в главном госпитале афганской ХАД, – с непонятной усмешкой дополнил Али-хан.

– Как Юсуф оказался у вас?

– В восемьдесят шестом он попал в плен к одному из пуштунских полевых командиров, – небрежно бросил Али-хан. – Но, сэр, не много ли мы уделяем внимания этому ничтожному голодранцу Юсуфу? Он и без того сделает все, что мы ему прикажем.

– У вас плохо с ушами, коллега? – повысил голос Метлоу. – Я просил выложить о нем все.

Али-хан побагровел и демонстративно отвернулся к окну.

– Сэр, кровожадные пуштуны хотели Юсуфа расстрелять, но у моего брата доброе сердце – он выкупил у моджахедов его жизнь за большие деньги и тайными тропами переправил сюда, – поспешил разрядить ситуацию Айюб-хан. – В моей клинике доктор Юсуф проявил себя как талантливый нейрохирург, специализирующийся на черепно-мозговых травмах.

– Какой политической партии или движению он сочувствует?

– Доктор Юсуф, как истинно правоверный мусульманин, не интересуется политикой. Облегчая участь больных, дни и ночи он проводит в клинике или молится в соседней мечети.

– Так набожен?

– Как все горные таджики… Ни один намаз не пропустит, может часами распевать суры из Корана.

– Док Айюб, рекомендуя Юсуфа для поездки в Гонконг, вы теряете талантливого врача, я правильно понимаю?

– Да, это для нас большая потеря, – горестно всплеснул руками Айюб-хан.

– Но при определенной компенсации проблема вполне разрешима, – вновь взял на себя инициативу Али-хан. – Думаю, это не сильно обременит бюджет Лэнгли, полковник.

– О'кей! – кивнул Метлоу. – Разумеется, вы вправе рассчитывать на компенсацию, но тогда я должен буду указать в финансовом отчете, что деньги американских налогоплательщиков потрачены на выкуп… раба.

– Отдаете себе отчет, полковник? – вспыхнул Али-хан. – Как прикажете понимать ваши слова?

– Именно – раба! – повысил голос Метлоу. – Или, господа, вы будете отрицать статус доктора Юсуфа в вашей клинике?

– Не забывайтесь! – взорвался Али-хан. – На Востоке свои обычаи, и не американцам отменять их.

– Остыньте и оцените ситуацию, – смерил его насмешливым взглядом Метлоу. – Талантливый врач-нейрохирург выкуплен у афганских моджахедов из плена резидентом пакистанской разведки и передан в рабство своему брату – владельцу частной клиники, который, к тому же, баллотируется в парламент страны. Это ли не находка для журналистов? Я уж не говорю о соперниках дока Айюба на парламентских выборах. – На побледневшем лице Айюб-хана выступили капли холодного пота. – Кстати, замять такой скандал, даже за очень крупную взятку, руководству пакистанской разведки вряд ли удастся, – в упор посмотрел на Али-хана Метлоу.

Тот ответил ему взглядом, полным бессильной ярости.

– На жаргоне нью-йоркских клоак это, кажется, называется cheat, или, попросту говоря, надуть партнера по сделке, кинуть, – прошипел он. – Так с союзниками не поступают! Не докладывая полтора года моему руководству о русском офицере, разве я не оказал услугу вам лично?

– Кто кого кинул, мы выясним позже, – поднялся Метлоу. – О'кей, док Айюб!.. Готовьте пациента к путешествию в Гонконг и не забудьте дать доку Юсуфу рекомендательное письмо к профессору Осире.

– Непременно, непременно! – воскликнул Айюб-хан. – Но, сэр, могу ли я быть уверенным, что конфиденциальная информация о докторе Юсуфе не попадет к моим соперникам и на страницы газет?

– Не обещаю, – отрезал Метлоу и показал на Али-хана. – Все будет зависеть от умения вашего братца не делать резких движений.

Братья недоуменно переглянулись.

– Что вы имеете в виду? – пролепетал Айюб-хан.

– Только то, что он – законченный мерзавец.

– Не делайте из меня врага, полковник! – взорвался Али-хан. – Сожалею, что вы втравили меня в грязное дело с русским гяуром!