Молчание сонного пригорода

Но Теда интересовали только второклассники, поэтому он по диагонали приблизился к лавкам. Он притворился, что наблюдает за девочкой-торпедой. На самом деле это она несколько раз взглянула на него, объезжая остальных увальней. Ей, наверное, было лет двенадцать, и ему пришло в голову, что он мог бы быть отцом этой светловолосой, уверенной девочки. Такая мысль никогда раньше не приходила ему в голову, и у него подогнулись колени. Ему пришлось на минуту присесть на пластмассовую скамейку. Когда он поднялся и подошел поближе к мальчикам, скучный желтый свет на потолочных световых табло сменился миганием красного, зеленого и голубого, а из динамиков полилось что-то из «Би Джиз».

При появлении Теда мальчики вспорхнули с места, как стайка скворцов. Они вывалили на каток, толкаясь и хохоча. Настоящим профессионалам стало трудно лавировать между ними, и девушке-торпеде пришлось ездить раздражающе короткими скоростными отрезками. Как только дети освободили зону вокруг стола, большинство родителей уселись поболтать, перекрикивая грохот музыки. Но несколько человек подошли к бортику и наблюдали, и Тед присоединился к ним. Мальчики скользили мимо, для равновесия расставив в стороны руки. Теду нестерпимо хотелось выйти на каток и блаженно сталкиваться со всеми этими телами. Теперь уже скоро.

Мы опоздали на праздник — естественно, из-за Алекса. Когда я забирал его с продленки, мы никак не могли найти его рюкзак. Один из служащих в конце концов нашел его под скамейкой. Потом, когда мы уже совсем собрались ехать, Алекс устроил типичную сцену, на этот раз из-за того, чем перекусить после школы.

— Не сегодня, — сказал я ему, — потому что на дне рождения ты и так съешь кучу всякой гадости.

— Это не считается. Я хочу палочки.

Короче говоря, в конце концов он сел в машину, но только после того, как мы обмусолили несколько правил, придуманных специально на такие особые случаи. Он буркнул, что я злой, а я сказал, что я и вполовину не такой злой, как мог бы быть, и он замолчал на большую часть поездки. Мы оба были не в лучшем настроении, когда приехали на каток. Алекс, у которого были свои ролики, побежал ко входу, не подождав, пока я выйду из машины. К тому времени как я прошел через зеленые двери, он уже был внутри. Сомнительного вида джентльмен, сосавший дешевую сигару, коротко взглянул на меня, когда я проходил мимо. Я сказал, что иду на праздник Билли Маккейба, он кивнул и проштамповал мне руку. Внутри стоял шум и гам, и, войдя в основной зал, я почувствовал, что у меня заболела голова.

Дети уже вовсю катались, некоторые носились, другие, оттолкнувшись, скоро останавливались с озадаченным видом. Жалко, что Джеймс не смог прийти. Я слышал, что он вернулся из больницы, но тихо увядал дома. Лейкемия. Правда, сыну я об этом не сказал. Алекс сгорбился на красной пластмассовой скамейке, пытаясь надеть ролики. Родительское стадо крутилось поблизости — в основном мамочки-домохозяйки, подумал я. Очень милые и всегда охотно готовые поболтать с мужчиной, но их главной темой было воспитание детей, как у компании юристов, которые никак не могут перестать говорить о делах. Одна из мамочек, низенькая, расплывшаяся женщина в удобных джинсах, расстилала на длинном столе украшенную гоночными машинами скатерть. Потом дошла очередь до бумажных тарелок с тем же рисунком, видимо в соответствии со вкусом Билли. Когда я подошел к столу, женщина подняла взгляд и автоматически улыбнулась.

— Здравствуйте. Вы, должно быть, папа Алекса.

Я кивнул:

— Здравствуйте, мама Билли.

Я поставил подарок, который принес с собой — Алекс забыл его на заднем сиденье, — рядом с горкой других подарков, возвышавшейся на синей пластмассовой скамейке. По случаю это оказалась сборная модель автомобиля, я выбрал ее в фэрчестерском игрушечном магазине несколько часов назад. Одна только праздничная упаковка с золотыми машинками, гнавшимися друг за другом по горам и пустыням, стоила не меньше пяти долларов, но я не успел зайти в какой-нибудь крупный дисконтный магазин за пределами города.

— Надел! — Алекс встал, чуть не шлепнулся, но все же сумел удержаться за лавку.

— Осторожно, — предостерег я, как положено родителю.

— Отстань. Я умею кататься.