Молчать (СИ)

Она мне тоже снилась. Я помню, как пела песни засыпая у койки, как поправляла маску вентиляции лёгких и обещала, что я скоро поправлюсь; как вводила питание через трубку и спускала мочеприёмник. И даже сейчас, её движения убаюкивают. Она мне снилась каждый день. Но больше всего мне запомнились её глаза, они были такими родными и в тоже время заставляли кровь сворачиваться в жилах.

#спать

Dreamer, 11:00 0 подписчиков 0 likes

Когда бог раздавал инвалидность души и тела, я выставила сразу две руки…

Уже третий день я прихожу в сознании. Уже третий день я знаю, что не способна ходить. Эта рвущая внутренности мысль не оставляет меня ни на секунды. Я ем и знаю, что не смогу положить тарелку в раковину. Я сплю и знаю, что не распахну поутру занавески. Я грызу зубами подушку и знаю, что больше не убегу от губительной участи и не спрячусь на крыше дома. Меня уверяют, что это явление временное, но я знаю, что это не так.

Вместе с возможностью ходить, я самостоятельно лишила себя голоса. Теперь я молчу. Всегда. Мой выбор пугает врачей, они умоляют о снисхождении, просят не закрываться, возятся со мной, как с капризной девчонкой, нежелающей есть кашу, но я непреклонна. Когда ты молчишь, ты выглядишь сильным, а я устала быть тряпкой.

Некоторые люди делают вид, будто бы умерли, а я притворяюсь будто живу. И притворяюсь я всю свою жизнь.

— Привет, солнышко, как спалось? — спрашивает медсестра, зайдя в палату. Она распахнула занавески, и яркое солнце пронзило глаза. Сев рядом, женщина взяла меня за руку. — Если не ответишь, я накормлю тебя запеканкой, а наша повариха совершенно не умеет её готовить, — улыбнувшись, она убрала темные пряди за ухо.

Мне ничего не оставалось, как пойти на хитрость и сложить пальцы в знаке «окей». Едва ли такой ответ её удовлетворил, но она не стала настаивать.

— У меня хорошая новость. Завтра начнётся твоя реабилитация. Процедура сложная, не всегда приятная, но ты быстро привыкнешь. Знай, Кира, я хочу, чтобы ты вышла из больницы на своих ногах.

В полуночных глазах женщины сверкнула надежда, а я отвернула голову к окну, ибо блеск её глаз, пусть даже бесконечно добрых, наводил на меня непосильный ужас.

— Оставишь нас? — прогремел вдруг мужской голос. Обернувшись, я увидела Даниила Альбертовича и буквально вылетающую из палаты медсестру. — Здравствуй, Кира. Я рад, что наконец увидел тебя.

К сожалению, я не могла ответить ему взаимностью, да и в целом ответить. И не потому что таила обиду на мужчину, чей пасынок стал для меня соблазнительной могилой, дело в другом. Он был частью той жизни, которая пахнет смертью. Он был напоминанием о том, что когда-то я могла прийти к нему, открыть свой рот и попросить о помощи, но сейчас не могла сделать ни того, ни другого.

— У меня мало времени. Я сам утвердил врачей в этой больнице, а теперь они не пропускают меня к тебе, — грустно посмеялся он. — Зато я буду знать, что ты в хороших руках. Под контролем людей, которые ответственно относятся к своей работе.

Даниил запнулся и взглянул на мои ноги, отчего я подтянула простынь, словно защищая себя от его жалости. Мужчина понял это, откашлялся и продолжил:

— Я знаю, что сейчас ты не готова говорить, поэтому попросил полицию тебя не тревожить. Насчёт реабилитации не волнуйся, я оплачу столько времени провождения здесь, сколько тебе потребуется. Мы вылечим тебя.

И даже сейчас он не понимал, что в лечении нуждаюсь вовсе не я, а тот человек, что зовёт его отцом. Настоящий инвалид, который не смирившись со своим внутренним уродством, создаёт себе подобных. На фоне него я покажусь здоровой, полноценной, ибо от него остались только угли.

— Мне так жаль, девочка, — прохрипел Даниил, схватившись за переносицу. — Почему ты не сказала мне? Почему молчала? Кто довёл тебя до этого? Я не знаю, что и думать. Все в посёлке проглотили языки, ничего не говорят, да и ты не желаешь поделиться. Боже, я чувствую себя таким бараном. Зачем я только привёз вас к себе?

Мои брови сошлись, я ощутила ноющую боль в пазухах, обещавшую подкат очередных слёз, но, поджав губы, сдержалась.

— Прости, я не хотел тебя расстраивать, — он убрал влажность с ресниц, полез в карман и положил на тумбочку новенький мобильник. — Я хочу, чтобы ты была на связи. Хотя бы отвечала на мои сообщения. Обещаю, всё наладится, — на этих словах мужчина приподнялся и пошагал к выходу.

Мне хотелось окликнуть его, задержать, вернуть проклятый презент, но вовремя осела, и из моего рта вылетели холостые звуки.

Даниил Альбертович забыл закрыть за собой дверь, поэтому я невольно стала участником их разговора с врачом. Они обсуждали спонсирование, покупку нужных препаратов и необходимых для восстановления тренажёров. Прогнозы о моем выздоровление звучали более чем уверено, но радостнее от этого не становилось. Пусть простят меня, но станцевать от восторга не получится, да и умением никогда не владела.

#чачача