Молчать (СИ)

Силуэт врача исчез, но появился другой. По волнистым очертаниям густой копны волос я распознала медсестру. Утончённая тень подошла вплотную к Даниилу. Робкое создание за одно мгновение перевоплотилось в огненную фурию. Фурию, которой вырвали сердце и засыпали рану перцем.

— Как ты мог? — истошный голос разбился о стены. — Почему не сказал мне?

— Я сам ещё не отошёл. До сих пор не принял, — оправдывался он.

Медсестра заплакала.

— Это скотство, Даниил. Я должна была присутствовать на похоронах. Должна.

— И встретиться с ним? — бросил он. — Тогда бы церемония превратилась в двойные похороны. Я бы не пережил, если бы вы осквернили прощание с сыном.

Женщина всхлипнула, а потом продолжила говорить, наполненным отвращением и душераздирающей скорбью, голосом:

— Ты такой же как и он. Такой же чёрствый. Не будь я здравомыслящей, никогда бы не усомнилась в вашем кровном родстве.

После этого послышался звук удаляющихся каблуков, и не будь я здравомыслящей, никогда бы не распознала в ней родительницу — это была мать Румянцева. Родная и изгнанная им из собственного дома. Только сейчас я поняла, как сильно они были похожи. Тот же взгляд, манеры, улыбка…

#ненавижуулыбки

Мне хотелось стереть «сейчас» и коснуться бесконечности, но я забыла, что бесконечность состоит из бесчисленных «сейчас». Сейчас я здесь, погашенная жизнью, цепляюсь за секунды, ища ответ о смысле существования, а завтра я уже здоровая, крепко стоящая на ногах или же прибитая гвоздями к койке — вариантов масса. Завтра я получу ответ на этот вопрос, но любое «завтра» всё равно станет «сейчас». Сейчас сложно рассуждать на эту тему, да и не хватает сил. Единственное, что мне сейчас хочется, так это заглянуть в тот мир, который всегда был ко мне снисходителен.

Взяв телефон в руки и загрузив приложение, я вошла в свой инста-аккаунт. И то, что творилось под последним постом заставило меня безмолвно охнуть.

Dreamer, 22:45 4590 подписчика 2846 likes

Фотография Киры на фоне ночного неба

#ВСЁПОКА

Комментарии(1991):

Opium: Паршивые бизнесмены! Решили, что им всё позволено, раз деньги из карманов сеются?! Полиция им не помеха, у них всё куплено! Предлагаю наказать элиту самостоятельно! Мы не будем #МОЛЧАТЬ

Jet: Расстрелять чертей! До чего девчонку довели! Подписываюсь на хештег #МОЛЧАТЬ!!! Найдите этих отпрысков в сети и скиньте мне их адрес!

Sasha_nill: #МОЛЧАТЬ не стану! Сделаю репост к себе на страницу! Пусть все узнают, что творится за расписными воротами!

Lilly: Кто-нибудь знает, что с ней? Она осталась в живых?

Yuppie: Выздоравливай, Кира! Мы с тобой!!!

Ххх_yyy: Да что вы гоните? Кто вы, а кто они? У вас ничего не выйдет, хоть об стенку башкой бейтесь! А девочку действительно жаль((((

Jony_olly: Ответь, малышка, я переживаю! И прости…

#АПГРЕЙД

— Не бойся, милая. Тебе понравится. Больно не будет.

Я чувствую жар его тела, ощущаю прикосновения грубых пальцев, слышу жадный голос возле уха и мне хочется сгореть от отвращения. Он трогает меня так — выкручивает руки, рвёт одежду, кусает плечи — словно я не человек, личная вещица, приобретённая по уценке и не имеющая полномочий противится. Меня одолевает чувство беспомощности и брезгливости к самой себе, но я изо всех сил пытаюсь вырваться из его безжалостных объятий, но по факту не могу даже вскрикнуть.

— Ещё немного и всё закончится. Расслабься.

Кабинка туалета раскачивается в унисон с голодными напорами, ржавые дверные ставни подпевают моим рыданиям, но Царёв не думает останавливаться. Он не в себе. Если в парне оставалось что-то человеческое, то сейчас это стёрлось сокрушительным ударом по почкам.

— Я же просил тебя расслабиться! Разве это так сложно?!

Мне больно. Страшно. Я хочу к маме. Понимание того, что никто не придёт, не спасет меня, не вызволит из его лап делает необъяснимое. Я вонзаюсь зубами в его руку до хруста покровов, и пока тот орёт от боли, вылетаю из кабинки. Пытаюсь удержать на теле изувеченное платье, одновременно прячу нагие участки кожи и уже через несколько секунд оказываюсь на улице.

Ноги предательски теряют управление, становятся ватными и не позволяют продолжить бег. Они не мои. Слабость, как канатная верёвка затягивается на щиколотках и, потеряв равновесие, я падаю на сырую траву.

— Давай же, Кира, прошу. Ты должна встать. Должна.

Подняться с земли удаётся через несколько минут, но каждый следующий шаг звучит по-новому. Я шатаюсь в попытке обрести равновесие, словно только-только научилась ходить, но всё без толку, и тело валится обратно под обмякшей опорой.

Закрыв глаза, я мысленно прошу помощи. Умоляю, чтобы весь этот кошмар закончился, чтоб я забылась в полудрёме спокойствия, но мои молитвы остаются неуслышанными. На смену слабости приходит сила дарованная не небесами, а кем-то зловещим. Мне удаётся встать. Теперь на мне не платье, а повседневная одежда. Ноги крепко стоят не на земле, а на шершавой облицовке. В горле застыл не плачь, а тихий хрип, как интонация глубокого безразличия.