#Молчать

– Ну что же ты молчишь, Кира? – ядовито спрашивает Ян, вонзившись в меня диким взглядом. Так смотрят только на предателя или убийцу. Предельно ясно: он не ждёт моего ответа, нужные выводы уже сделаны.  

– Ты всё неправильно понял, – замотала я головой. – Это не моё.

– Да? И чьё же это?

Холод, проскальзывающий в его словах, вселяет в меня паническое беспокойство, но держусь. Стараюсь выглядеть убедительной, ведь отчасти, я не виновата.

– Костя дал мне его. Вчера, в больнице.

– Ты хочешь сказать, что во всём виновен мой друг? – по щелчку вспыхивает он. Моя же душа стонет, потому что в короткое мгновение между нами возникла непроходимая стена. В тот самый момент, когда мне захотелось приблизиться.  

– Нет, – чувствую, как от волнения покалывает кожу. – Он не виновен.

– Так если это не Костя и не ты, то – кто?

Сдавливает грудь. Я понимаю, что загнала себя в ловушку в попытке решить проблему по справедливости, но сделала только хуже. Ян ни за что не поверит в моё глупое оправдание, а стоит мне обмолвиться о Руслане, как тот без разбирательств забросит его в кипящий котёл. Оставалось идти до конца, надеясь на благоразумие Яна и на компетентность местной полиции.

– Снова молчишь? Потому что лжёшь и нечего сказать? – скорее утверждает он. – Хорошо. Я даю тебе последний шанс, чтобы признаться или выдать мне виновного. Мне до чертиков обидно, что ты не сделала это раньше, учитывая моё отношение к предателям, но сегодня я милосердный. Последний шанс, Кира. Больше я никогда не спрошу тебя об этом. Выбор за тобой.

Ян фатально ошибается, когда заявляет о выборе. У меня его нет. Я не могу закинуть кролика в клетку к разъярённому хищнику, пусть даже сытому, – он всё равно его сожрёт. Руслан был тем, кто подсыпал содержимое в бутылку, это не стало катализатором, но тем не менее. Никто не станет разбираться.  

– Молчишь, значит, – констатирует Ян, растирая подбородок. – Что ж, твоё право. У всех оно есть. И моё право ответь за невинного ребёнка, который теперь овощем лежит в реанимации! – на последнем взрывается он.  

– Ян, послушай…

– Замолчи! – мои лопатки касаются стены. Лоб обжигает горячее дыхание. – Я давал тебе возможность говорить, ты ею не воспользовалась! Ты лгала мне! Строила из себя понимающую! Притворялась другом!

–  Так и есть! – я чувствую себя эхом, звучащим в пустоте.