Молчи

Ей нужно было все спланировать, замести следы, сделать все идеально. Поможет только терпение. И знания. Все эти годы она думала о том, что знание — это сила.

Но не имело значения, как много она знала о монстрах. Пока они держат ключ от цепи на ее лодыжке, у них вся власть.

Но это было в темном подвале, где у темных нужд не было ни привратников, ни законов, ни свидетелей. Это реальный мир, или, по крайней мере, достаточное количество людей верили, что это так. Теперь Орион пришлось играть по другим правилам.

Она знала это. Она до мозга костей понимала, что все зависит от её силы воли. Её самообладания.

До сих пор она держала себя в руках, не так ли?

Но что-то сломалось в ней той ночью. И треск был таким громким и оглушительным, что ослепил и потряс её. Она просто должна была снова проследить за доктором той ночью, наблюдать за ним, пока он идет к стоянке от своего любимого стрип-клуба в нескольких кварталах отсюда. У доброго доктора оказалось больше пороков, чем у молодых девушек, и когда Орион впервые увидела это место и поняла, что он ходит сюда постоянно, она сообразила, что именно там должно свершиться убийство. Это лучшая возможность. Затемненные улицы и небольшое пешеходное движение делали его идеальным. Но в ту ночь она не была готова, она чувствовала себя неправильно. Она просто должна была укрепить план. Следующее, что она сделала, словно движимая своими внутренними демонами и всей этой ненавистью, — она толкнула его в темный переулок и ударила ножом, который всегда носила с собой.

Это было неразумно.

Переулок не был тихим. Любой, кто проходил мимо, увидел бы, что происходит, хотя было уже поздно, и она никого не видела. Тут могут быть камеры. А он не маленький парниша.

Он обернулся, подняв руки и широко раскрыв глаза, очевидно, ожидая увидеть кого-то гораздо более крупного, чем женщину, стоявшую перед собой.

Когда его лицо впервые сменилось с шока на отвращение, она вонзила нож ему в живот. Его отвращение сменилось яростью, когда она вытащила нож, он сильно замахнулся на нее, кулаком ударив в подбородок, и на мгновение она увидела звезды.

Он снова отступил назад, одной рукой схватившись за живот, но Орион не собиралась принимать еще один удар. Она снова вонзила в него нож, отчего он опустил руку в знак защиты, а затем продолжила колоть.

Она не знала, сколько раз нож вонзался в его плоть, но этого было недостаточно, она не могла себя удовлетворить. Недостаточно, чтобы остановить его от борьбы за жизнь.

Он не был крупным мужчиной, не слишком мускулистым, поэтому ему нравились несовершеннолетние девушки, привязанные к кровати. Но это не означало, что он не был на шестьдесят фунтов тяжелее ее и не мог дать отпор.

Он ударил ее снова, на этот раз слабее, но, тем не менее, она опешила. Ее лицо словно горело огнем. У нее закружилась голова.

Еще один кулак врезался ей в живот, и она согнулась пополам. Доктор отшатнулся, кровь сочилась из многочисленных ран в животе. Он втянул воздух, перевел взгляд со своего живота на нее и усмехнулся.

— Ты гребаная сука! Паршивая шлюха! — он толкнул ее, не сильно — он уже ослабел от потери крови, — но достаточно, чтобы, пошатываясь, направиться к выходу из переулка, прижимая руки к животу. — Помогите! — крикнул он, хотя его заглушила гримаса от боли. — Помогите, — проворчал он, все еще шатаясь, ближе и ближе к выходу в свет. — Эта сука пырнула меня ножом! — он рухнул на колени, кровью и слюной плюясь на тротуар.

Орион с леденящей уверенностью поняла, что это её момент. Если бы он добрался до входа в клуб, если бы смог позвать на помощь, все было бы кончено. Её жизнь, её свобода, её планы.

Он выйдет на свет, весь в крови. Его спасла бы проезжающая машина или какой-нибудь другой алкаш, спотыкающийся на пути из стрип-клуба на парковку, потому что именно это случалось с такими людьми, как он. Их спасали. А ее бы поймали, потому что именно это случалось с такими людьми, как она.

Это было близко. Она схватила его за волосы и дернула назад, одновременно вонзая нож в его спинной мозг.

Неважно, как это выглядело в фильмах, но в жизни ударить кого-то ножом было непросто. Кости, мышцы, плоть не давали металлу прорваться. Что-то сопротивлялось. Может тело, или что-то инстинктивное — сама душа… что-то не хотело умирать.

Орион потребовалась вся сила, чтобы выдернуть нож из его спины, сохраняя при этом крепкую хватку — он все еще сопротивлялся, но уже не так яростно — и оттащить его обратно в тень. Он был тяжелым. Тяжелее, чем она думала. Термин «мертвый груз» теперь обрел значение. Это было все равно что таскать кирпичи. Ее руки и плечи заныли. Может быть, это был груз его грехов или ее собственных, но она была достаточно сильна, чтобы оттащить его назад. Достаточно упряма. Достаточно напугана.

Это было всепоглощающее чувство. Орион была так чертовски напугана, что почувствовала во рту привкус собственной желчи. Ее кишечник наполнился водой, а мочевой пузырь требовал освобождения. Она во что-то вляпалась. Хотя обещала себе, что этого не будет. Грязно, быстро, по-любительски.