«Молчи» (СИ)

Харпер нервно сглатывает, потные ладони вытирает по очереди о ткань юбки, двигаясь ближе к перилам. Она уже успевает забыть всю свою неприязнь к ОʼБрайену и смотрит на происходящее с точки зрения человека, который должен уметь понимать. Девушка напряженно ждет, что будет дальше, но подсознательно надеется, что мистеру Донтекю наскучит — и он отпустит парня. Вот только порой надежды Харпер уж больно наивны. Она еле сдерживает писк, полный ужаса, когда мужчина размахивается сжатыми в кулак пальцами, ударив ОʼБрайена по затылку с такой силой, что парень впечатывается лбом в жесткий пол. Вот он. Тот самый глухой стук. Девушка касается пальцами приоткрытых губ, чувствуя, как в груди закипает злость, вызванная таким отношением. Да, этот парень приносит много неприятностей, но это не дает никому разрешения прикасаться к нему и уж тем более бить. Человек — есть человек.

Эта тяга к справедливости буквально дает пинка под задницу, вынуждая Харпер вскочить на ноги при виде того, как мужчина вновь поднимает руку, вот только уже сильно сжимает ею шею ОʼБрайена, который, кажется, вовсе перестает быть собой, превращаясь в трясущегося овоща, что может лишь громко дышать и рвано кашлять, иногда пытаясь выдавить из себя ругательство.

— Где чертовы документы, кусок дерьма?! — учитель не боится быть услышанным. Он сжимает шею парня, сдавливает пальцами, с дрожью удовольствия наблюдая за его беспомощностью. — Где они?! Я сломаю тебе что-нибудь, если ты… — голос застревает в его сухой глотке, когда краем глаза цепляет выплывший из темноты силуэт. Мистер Донтекю вскидывает голову, взглядом вцепившись в девушку, которая с молчаливой суровостью смотрит на него, не отводя взгляд, не опуская лицо. Прямо в глаза, не скрывая всей той злости, что вызвана явной любовью мужчины к издевательствам и превосходству над слабыми. Харпер ровно дышит, держа руки опущенными вдоль тела, пока учитель нервно скользит языком по сухим губам и выдавливает с улыбкой:

— Можешь идти домой, завтра поговорим с тобой, — переносит их встречу, но девушка не трогается с места. Стоит. Смотрит. Не сводит глаз, воздействуя на взрослого человека морально. И эта подавляющая сила пугает. Мистер Донтекю чувствовал себя сильнее Харпер, ведь принимал её боязнь смотреть людям в глаза за слабость, но теперь ощущает себя птицей под прицелом оружия.

— Что вы делаете? — голос девушки настолько спокойный, что холод прожигает кожу насквозь. Потные ладони мужчины нервно сжимают участки тела ОʼБрайена, который дергается, явно пытаясь хотя бы присесть, как-то восстановиться перед другими людьми, но не может нормально оторвать лицо от пола, пока его дыхание или хотя бы сердцебиение не придет в норму.

— Иди, куда шла, Харпер, — строго, но запинаясь, приказывает учитель, сдерживая попытку парня вырвать руку. — Черт, лежи спокойно! — вновь замахивается, но останавливает свой пыл, кинув взгляд в сторону девушки, которая не шевелится, продолжая смотреть на него с былым непринуждением, которое сохранилось и в голосе:

— Я вызову полицию, — это всё, что она может предложить против мужчины, который вдвое сильнее её.

— Не лезь не в свое дело, — с усилившейся злостью и грубостью говорит Донтекю, но понимает, что сам может попасть в передрягу, поэтому раздраженно ругается под нос, резко встав, но перед этим хватает ОʼБрайена за шею, повернув голову в свою сторону:

— Если завтра документы не будут лежать у меня на столе, я прикончу тебя, ты понял? — парень не дает ответа, а просто хмуро смотрит на него, сжимая губы, чтобы не простонать от растущей в теле тревоги, которая усиливается, когда кто-либо прикасается к нему. Неважно, каким образом.

Мистер Донтекю отпускает руку парня, который с дрожью прижимает её к себе, находя силы отползти ближе к стене и присесть, опираясь на нее. Трет запястье пальцами, продолжая тяжело дышать и сверлить мужчину злым взглядом, будто желая изувечить его тело потоком мыслей. Учитель, запыхавшись как после пробежки, отступает назад к дверям, взглянув на Харпер, которая не избавляет его от осуждающего взгляда до тех пор, пока мужчина не покидает лестничную клетку, скрывшись за дверями.