Молчи, терпи (СИ)

Нежно-лиловое платье так отличалось от ее вчерашнего туалета, напоминало нераскрывшийся бутон тонкого дикого василька, что вот-вот подарит воздуху свой благородный лесной аромат. Девушка сидела тихо, она, словно мышка, притаилась на укрытой тенью скамье и смотрела вдаль… В эту часть огромного цветочного сада заходили редко.

Бывало, что в особо жаркие деньки родители позволяли маленькой Эльзе выбираться на свет и шастать по бескрайним территориям дворца. Будучи ребенком, Эльза смогла отыскать укромный уголок, в котором могла спрятать собственные мысли, забыть о страшном будущем и пугающей силе, что таилась где-то внутри нее.

Похоже, что и теперь скрытая тенью лавка станет Эльзе укрытием, спасеньем от жестокости собственного королевства. Да, подданные были добры к молодой королеве, любили ее, но совершенно не замечали грусти в холодных голубых глазах. Девушка не могла выказать и малейшего признака слабости, хоть как-то обозначить собственную грусть, показать ее подчиненным.

Королева поднялась с места, поправила сбившиеся юбки. Пальцы ее осторожно одергивали нежную ткань, выравнивали собравшиеся у края складки. Высокий воротник прикрывал покусанную принцем шею, яркие красные пятна скрывались под нежно-лиловой тканью.

Эльза одернула руку, которая так и тянулась к саднящим ранам.

Она не хотела, чтобы хоть кто-нибудь заметил отметки на ее бледной шее… Лавочка, на которой сидела королева, скоро станет теплой. Днем солнечный свет падает на нее, греет камень, зазывая к нему всех ящериц, живущих неподалеку. Королева шла медленно, словно она не хотела уходить. Сердце рвалось обратно, не хотело покидать безопасного укрытия…

Светило замерло прямо в центре неба, остановилось над головой Эльзы. Волосы ее серебрились на свету, блестели и переливались, подобно пыли драгоценных камней. «Как же это неприятно, унизительно», – подумала Эльза, проводя ладонью по щеке. С утра она нанесла немного румян на выступающие скулы, в надежде избавиться от бросающейся в глаза бледности. Сейчас искусственные краски неприятно стягивали кожу правительницы, мешали ей…

В гуле тысячи трудолюбивых насекомых, что встали пораньше, лишь бы быстрее закончить работу, в шуме десятка птичьих голосов, королева не могла различить и звука. Сад жил, дышал утренним зноем, кружил голову. Эльза ласково улыбнулась, увидев вдалеке Олафа, притаившегося за пышным розовым кустом. Снеговик пытался втянуть его аромат своим морковным носом, наклоняясь все ближе и ближе…

– Это удивительно, – с нескрываемым восторгом произнес за спиной мужской голос.

Эльза неторопливо обернулась на зов.

Принц Александр, прибывший с Южных Островов, остановился прямо за ее спиной. Голос его был приятным, с легкой хрипотцой, присущей большинству любителей моря. Шум волн всегда слишком громок, на корабле невозможно поговорить по душам, ни разу не повысив тона.

– Вы о погоде? – улыбнувшись, спросила девушка.

Общество юноши не было ей в тягость, но королева предпочла бы тишину одиночества. В собственных мыслях она и находила покой, что был нужен ей когда-то, что так необходим сейчас. Мурашки пробежались по ее узким плечам, заставив девушку выпрямить спину. Правительница мягко повела плечами и поклонилась собеседнику.

– Нет, – чуть улыбнувшись, заметил Александр. – Тепло, яркое летнее солнце – частые явления на моей Родине.

Королева осторожно шагнула вперед, развернувшись спиной к спутнику. Дорожка достаточно широка, чтобы позволить ему идти с ней рядом или же продолжать плестись следом. Цветы обступали собеседников с обеих сторон, теснились друг к другу, наслаждаясь по-летнему теплой погодой. Олаф засмеялся, увидев шуструю краснокрылую бабочку, и убежал за ней, быстро переставляя маленькие ноги.

– Я говорил об этом… – тихо произнес юноша.

Эльза повернулась так небрежно, словно и не замечала собственное творение.

Приезжающие аристократы всегда удивлялись увиденному, старались коснуться снеговика, пощупать его хоть немного, чтобы убедиться в реальности происходящего. Стоило Олафу открыть рот, как гости изумлялись еще сильнее, хватали его за руки, судорожно сжимая их в ладонях.

– Не беспокойтесь об Олафе, он дружелюбен.

– И поразителен, – добавил Александр.

Улыбка королевы стала чуть шире, губы ее еле заметно дрогнули. Эльза имела странную привычку: она прикрывала глаза, беседуя с особо важными гостями. Правительница сдержанно кивнула, светлые волосы, убранные в тугой пучок, играли переливами солнечного света. Аромат сирени коснулся слуха Эльзы, она втянула носом воздух, замерев на месте. Принц Александр поджал губы.

– Я не успел поздравить Вас и Вашего… Мужа, – неторопливо произнес он, ненавидя каждое свое слово.

Волосы принца так похожи на молочный шоколад – любимое лакомство королевы...

На лице его нет ни единой веснушки, маленькой неопрятной ямочки… По меркам аристократической выдержанности, красоты – Александр прекрасен в своей правильности. Черты его сглажены, где нужно, и точены в других местах. Эльза заметила его обаятельность, но не придала ей никакого значения.