Мольер

«Высокопреподобному и преосвященнейшему монсеньору архиепископу Парижскому

Смиренно молит Елизавета-Клара-Грезинда Бежар, вдова Жана-Батиста Поклена де Мольера, при жизни камердинера и обойщика короля и одного из актеров королевской труппы, а в случае ее отсутствия зять, Жан Обрисон [sic], уведомляя, что в прошлую пятницу, семнадцатого числа нынешнего февраля месяца тысяча шестьсот семьдесят третьего года, в девять часов вечера, вышесказанный покойный сьер де Мольер, занемогши болезнью, от коей и скончался час спустя, пожелал исповедаться в своих грехах и умереть как подобает доброму христианину; для чего он настоятельно просил привести священника, что совершил бы над ним все таинства, и неоднократно посылал затем в свою приходскую церковь Святого Евстахия лакея и служанку, каковые обратились к господам Ланфану и Лешо, священникам вышесказанного прихода, которые всякий раз отказывались прийти, что побудило сьера Жана Обри самому отправиться за священником и поднять на ноги кюре Пезана, также священника вышесказанного прихода; а так как все эти хождения заняли более полутора часов, то за это время покойный сьер де Мольер скончался, и вышесказанный сьер Пезан пришел, когда он уже испустил дух; и так как вышесказанный сьер де Мольер скончался, не получив отпущения грехов, вскоре после того, как представлял комедию, господин кюре церкви Святого Евстахия отказал ему в погребении, что и побудило просительницу представить вам настоящее прошение, чтобы это было ей разрешено.

Ввиду того, что сказано выше, монсеньор, и ввиду того, что покойный перед смертью звал священника, чтобы исповедаться, и что он умер с добрыми христианскими чувствами, чему свидетели две дамы монашеского звания, проживающие в том же доме, дворянин по имени Б. Кутон, на руках которого он умер, и многие другие лица, и что господин Бернар, священник церкви Святого Евстахия, допустил его к причастию на прошлую Пасху, да будет вам благоугодно оказать особую милость просительнице, чтобы покойный ее муж был погребен и похоронен на кладбище вышесказанной церкви Святого Евстахия, со всеми подобающими и установленными обрядами, и вышесказанная просительница будет вечно возносить Господу молитвы о вашем благополучии».

Архиепископ, получив это прошение, 20 февраля передает его на рассмотрение своему официалу, [228]аббату де Бенжамену, чтобы тот проверил обстоятельства, изложенные мадемуазель Мольер. У Арманды есть все основания не возлагать особых надежд на решение архиепископа. Она просит прямого вмешательства короля во время аудиенции, которую его величество соблаговоляет ей дать. Существует несколько рассказов об этой аудиенции. Арманда будто бы заявила: «Если мой муж был преступником, Ваше величество по меньшей мере разрешали ему эти преступления».