Молись, королева!

Незнакомец отволок Майю обратно в их дом. Там, выставив добычу на показ своим дружкам, уже пировавшим за кухонным столом, он звучно рассмеялся:

– Хороша кукла! Большеглазая такая!

И хотел было притянуть Майю к себе, но один из мужчин, сидящих за столом, одернул его.

– Заказчик хотел девчонку себе. Так что лапы прочь от оплаченного товара!

«Ловец» снова рассмеялся и сказал, что раз уж так, то придется малышке подождать вместе с родными.

При последних словах сердце Майи забилось еще сильнее. Если это, конечно, было возможно. По крайней мере, она узнает, что стало с родителями и младшим братом…

Мужчина подвел её к крышке в подполье, открыл ту и столкнул Майю вниз.

Девочка упала на что-то холодное, липкое, но относительно мягкое. Будто промоченный чем-то мешок с зерном. Рот ей никто не затыкал, поэтому едва шаги сверху отдалились, Майя тихо позвала.

– Мама…Папа…Орин…

Она звала хоть кого-нибудь, но ответом была тишина.

Тогда Майя принялась медленно ощупывать то, что находилось под ней. И вот, наконец, чья-то рука. Леденая рука мертвеца. Завизжав, Майя скатилась вниз. Слишком поздно она осознала, что сидит в кромешной тьме на горе трупов своих родных, скинутых в погреб разбойниками.

– Тихо там! – послышался выкрик сверху.

Майя отползла в сторону. Забилась в угол. Зажала рот рукой. И благодарила тьму за то, что она не видит больше.

Так прошли часы. А, может, минуты. Выхода из погреба не было. Майя знала это слишком хорошо. И жизнь её вот-вот должна была оборваться.

Наконец, люк открылся. Из него полился свет, кажущийся ослепительным.

– Вылезай, паршивка! – прогорланил один из разбойников, – знатный сеньор хочет познакомиться с тобой!

Майя, конечно же, даже не пошевелилась. Если она нужна им-то пусть достанут!

Тогда мужик, ругаясь и рыча, спрыгнул вниз.

Подошел к Майе, согнувшись в три погибели, и хотел было схватить её, но девочка прошмыгнула под его руками. Стараясь не смотреть на кучу тел, выпрыгнула из погреба и бросилась бежать. Чьи-то волосатые руки попытались схватить её, но Майя укусила их. Лягнула еще кого-то и уже была у дверей, когда тело её словно парализовало. Девочка не могла не то что шевельнуться, она не могла моргнуть.

– Какая резвая козочка! А мне обещали тихую овечку! – услышала она насмешливый голос.

Затем послышались шаги. Мягкая, почти кошачья поступь. Перед Майей возник мужчина. Такой высокий, что она видела лишь пояс его кожаной куртки. Лицо же незнакомца отчего-то скрывалось в полутьме.

Сила, держащая Майю, ослабла, и девочка упала на пол. Всё тело после странного заклинания было словно ватное. Подняться Майя не смогла, встать удалось лишь на четвереньки. Но и на дрожащих коленях Майя поползла к выходу.

– Тихо-тихо, куда же ты, девочка? – преградил ей путь тот же человек с темным лицом, – скоро приедет тот, кто просто жаждет с тобой познакомиться. Ну же, малышка, не будь такой невежей!

Крепко схватив Майю за плечи, мужчина поднял её на ноги. При этом Майя заметила, что на руках незнакомца мягкие коричневые перчатки. Ягнец. О таких людях отец так же рассказывал. Верхушка наемников носила такие перчатки, многие из них подчас были колдунами.

Здесь Майе следовало испугаться еще больше. Но было уже всё равно. Её убьют. Какая разница, кто?

Между тем наемник приподнял ее лицо за подбородок.

– Какая красотка, – усмехнулся он, – ты бы…

Договорить этот человек не успел. Горло его издало гортанный хрип. Майю обдало какой-то теплой жижей, впоследствии оказавшейся кровью, и она внезапно увидела лицо своего мучителя. Немолодое, покрытое морщинками, с жидкой бороденкой.

Это была лишь секунда. Тело наемника упало на пол, заливая его кровью. В дверях же Майя увидела тетушку Валери, прекрасную как никогда. В мужском костюме для верховой езды, с растрепанными золотыми волосами и ножом в руках.

Увидев её, остальные бандиты кинулись в бой. Но Валери была быстрее. Отбросив нож, она выхватила меч и в пару кровавых минут всё было кончено.

Дальше Майя помнила всё очень сумбурно. Вот тетя хватает её за руку. Вот выводит из дома. Затем – огонь охватывает их дом. Устроила поджог герцогиня или, спасаясь, они случайно опрокинули масленую лампу, стоявшую на столе?

Майя не помнила всех этих мелочей. Хотя гораздо охотнее не помнила бы иного: того, что привело её к этому побегу.

Но эти воспоминания остались с Майей до конца жизни. Тогда как следующим, что она четко помнила после появления тетушки, было уже то, как они, переодетые в костюмы служанок, едут в экипаже в сторону столицы.

– За что? – было первыми словами, за долгое время произнесенными пересохшими губами Майи.

Тетушка Валери посмотрела на нее так, будто видит впервые или и вовсе не ожидала, что племянница умеет говорить.

– Помолчи, нас могут услышать, – шикнула она, наконец.

Хотя в экипаже кроме них не было ни души.

– За что? – упрямо повторила Майя.

– Дела короны, – отрезала Валери, – а теперь молчи, глупое дитя. Если не хочешь, чтобы было хуже.

Хуже? А разве хуже могло быть?!

– Тетушка, – снова упрямо повторила Майя, – я хочу знать, что произошло с моими папой и мамой, с братцем?